Возвращение - [11]

Они только несколько опередили нас, ибо с каждым днем их становилось больше, а нас меньше, и порой мы уже не знали, не находимся ли и мы в их числе.
And sometimes too the shells would bring them back among us again-crumbling bones tossed up, scraps of uniforms, wet, decayed hands, already earthy -to the noise of the drum-fire issuing once more from their buried dugouts and returning to the battle.	Но иногда снарядами их снова поднимало к нам; высоко взлетали распадающиеся кости, остатки обмундирования, истлевшие, мокрые, уже землистые головы, ураганным огнем возвращенные из подземных окопов на поле брани.
It did not seem to us terrible; we were too near to them.	Нам это вовсе не казалось страшным: мы были как бы неотделимы от них.
But now we are going back into life and they must stay there.	Но теперь мы возвращаемся обратно в жизнь, а они остаются здесь.

Ludwig, whose cousin was killed in this sector, blows his nose through his fingers and turns about.	Людвиг, потерявший на этом участке двоюродного брата, сморкается в руку, поворачивается и идет.
Slowly we follow.	Мы медленно следуем за ним.
But we halt yet a few times and look about us.	Еще несколько раз останавливаемся и оглядываемся.
And again we stand still, and suddenly we know that all that yonder, that hell of terrors, that desolate corner of shell-hole-land, has usurped our hearts;-yes, damn it, that it should sound such slush!-it seems almost as if it had become endeared to us, a dreadful homeland, full of torment, and we simply belonged in it.	Снова и снова прирастаем к месту и вдруг чувствуем, что вот это, этот ад кромешный, этот искромсанный кусок траншейной земли, проник нам в самое нутро, что он - будь он проклят! - он, осточертевший нам до рвоты, чуть ли не мил нам, каким вздором это ни звучит, мил, как мучительная, страшная родина, с которой мы связаны навеки.
We shake our heads-but whether it be the lost years that remain there, or the comrades who lie there, or all the misery that this earth covers-there is a grief in our bones, enough to make us howl aloud.	Мы отмахиваемся от нелепой мысли, но то ли это погубленные годы, оставленные здесь, то ли товарищи, которые тут полегли, то ли неисчислимые страдания, всосанные этой землей, - но до мозга костей въелась в нас тоска, хоть зареви в голос...
And so we march out.	Мы трогаемся в путь.
PART I	ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1.	1
Roads stretch far through the landscape, the villages he in a grey light; trees rustle, leaves are falling, falling.	Дороги бегут через леса и поля, селенья лежат в серой мгле, деревья шумят, и листья падают, падают.
Along the road, step upon step, in their faded, dirty uniforms tramp the grey columns.	А по дорогам, шаг за шагом, в вылинявших грязных шинелях тянутся серые колонны.
The unshaved faces beneath the steel helmets are haggard, wasted with hunger and long peril, pinched and dwindled to the lines drawn by terror and courage and death.	Под стальными шлемами обросшие щетиной испитые лица; они изнурены голодом и невзгодами, источены, иссушены до костей и несут на себе печать ужаса, отваги и смерти.
They trudge along in silence; silently, as they have now marched over so many roads, have sat in so many trucks, squatted in so many dugouts, crouched in so many shell-holes-without many words; so too they now trudge along this road back home into peace.	Молча идут колонны; так, без лишних слов, не раз шагали они по многим дорогам, сидели во многих теплушках, горбились во многих окопах, лежали во многих воронках; так идут они теперь и по этой дороге, дороге на родину, дороге к миру.
Without many words.	Без лишних слов.
Old men with beards and slim lads scarce twenty years of age, comrades without difference.	Бородатые старики и хрупкие юнцы, едва достигшие двадцати лет, товарищи - без всяких различий.
Beside them their lieutenants, little more than children, yet the leaders of many a night raid.	Рядом с ними - младшие офицеры, полудети, не раз, однако, водившие их в ночные бои и атаки.
And behind them, the army of slain.	А позади - армия мертвецов.

Thus they tramp onward, step by step, sick, half-starving, without ammunition, in thin companies, with eyes that still fail to comprehend it: escaped out of that underworld, on the road back into life.	Так идут они вперед, шаг за шагом, больные, полузаморенные голодом, без снаряжения, поредевшими рядами, и в глазах у них непостижимое: спаслись от преисподней... Путь ведет обратно - в жизнь.
The company is marching slowly, for we are tired and have wounded with us.	Рота наша продвигается медленно: мы устали и, кроме того, ведем с собой раненых.
Little by little our group falls behind.	Поэтому мы мало-помалу отстаем.
The country is hilly, and when the road climbs we can see from the summit the last of our own troops withdrawing before us, and behind us the dense, endless columns that follow after.	Местность холмистая, и когда дорога поднимается в гору, нам видны с одной стороны остатки наших отходящих войск, с другой -густые, бесконечные ряды, следующие за нами.
They are Americans.	Это американцы.