Возрождение - [35]

— С вашей стороны слишком скверно тратить время подобным образом, когда мы все так хорошо относились к вам.

Тут я стал суров так же, как ранее с Сюзеттой, и дал ей понять, что не потерплю вмешательства с чьей-либо стороны. Я напугал ее, и она оставила меня, увлеченная больше, чем когда-либо. Как я уже сказал, женщины поразительные существа.

XII.

В среду утром я получил письмо из Довилля от Мориса — он писал, что поспешил с ответом. Он услышал о мисс Шарп через одного из служащих Американского Красного Креста, где служила также мисс Шарп. Больше он ничего не знал о ней и видел ее только раз, когда вел предварительные переговоры с нею и с мисс… теперь он забыл, как было имя другой. Тогда он нашел ее подходящей, достаточно некрасивой и умеющей работать, — вот и все.

Я старался составить свое письмо так, чтобы не создать впечатления особенного интереса, но, несомненно, Корали, вернувшаяся в их компанию в понедельник, высказала ему свои взгляды, так как он прибавлял, что все подобные люди, несмотря на свою кажущуюся простоту, обыкновенно, расчетливы; выразил также свою уверенность в том, что человеку одинокому, как я, лучше было бы находиться на берегу моря с друзьями.

Я мог бы рассердиться, если бы не нечто смешное в уверенности каждого, что я не способен заботиться о своих собственных делах. Что им всем надо было от меня? Не того, чтобы я был счастлив по-своему, а того, чтобы я способствовал их счастью — они хотели иметь долю в том, что могли мне доставить мои деньги, и не терпели постороннего вмешательства. Если я заявлю, что люблю мисс Шарп и хочу жениться на ней, к этому неприязненно отнесется любой из моих друзей и родственников, даже, если им докажут, что она настоящая лэди — красивая, образованная, умная и добродетельная. Она не принадлежит к их кругу и, может быть, да наверное и будет, препятствием на их пути, если они захотят использовать меня, а поэтому она «табу». Конечно, никто из них не выразит этого подобным образом, их выражения будут основываться (быть может, они даже будут думать, что это искренно) на их заботах о моем счастье.

Единственное лицо, на чье сочувствие я могу рассчитывать, это Буртон.

А как насчет герцогини? — Это самая глубокая тайна из всего. Я должен узнать от Буртона, какого числа она была у меня и видела Алатею. Было ли это до того, как она спросила меня, не влюблен ли я, в тот день, когда я видел милую маленькую фигурку в коридоре? Могла ли она думать о ней?

Не получив никаких дальнейших известий к четвергу, я начал так беспокоиться, что решил на следующей неделе вернуться в Париж. В Версальском парке было очень хорошо при спокойном состоянии ума, но в том волнении, в котором находился я, он казался таким удаленным от всего.

В пятницу я послал Буртона в Отейль.

— Побродите около виноторговли, Буртон, и всеми способами, которые только может изобрести ваша глупая башка, постарайтесь узнать, где живет мисс Шарп и что там происходит. Потом подите к особняку де Курвиль и поболтайте с консьержем или кем найдете лучше. Я не могу вынести неизвестности.

Буртон поджал губы.

— Очень хорошо, сэр Николай.

Среди дня я старался заняться исправлением своей книги.

Я стараюсь делать те вещи, которые, как я чувствую, она считает благотворно влияющими на меня. Но я до боли жажду новостей. Под всем кроется страх, что возникнет какое-либо осложнение, могущее воспрепятствовать ее возвращению ко мне. Я прислушиваюсь ко всем шагам в коридоре, рассчитывая, что это может быть телеграмма и, конечно, приходит масса писем и других известий из абсолютно неинтересных источников для того, чтобы наполнять меня надеждой, а затем разочаровывать. Под вечер я чувствовал себя совсем дико и готов был сделать с собой не знаю что, если бы не зашел Джордж Харкур — он заседает теперь в Трианоне в Высшем Военном Совете. Многие из его участников зашли бы пообедать со мной, если бы я хотел этого, некоторые из них даже мои старые товарищи, но я отстал от себе подобных.

Джордж был очень забавен.

— Дорогой мой, — сказал он. — Виолетта опрокидывает все мои расчеты: до сих пор она отказывалась от всего, что я предлагал ей. Но боюсь, что она выказывает мне слишком большое обожание.

Это казалось ему величайшим бедствием.

— Это ужасно опасно, Николай, так как вы ведь знаете, что когда женщина проявляет абсолютное обожание, мужчина испытывает непреодолимое побуждение предложить ей второе место. Только когда она действует на его чувства, капризничает и не дает уверенности в обладании собою, он предлагает ей место, которое его мать считала высочайшей честью.

— Джордж, вы невозможный циник!

— Ничуть — я только человек, изучающий человеческие инстинкты и характерные особенности. Полуциник — жалкое существо, но зато циник совершенный почти достигает милосердия и терпимости Христа.

Это был совершенно новый взгляд.

Он продолжал:

— Видите ли, когда мужчины философствуют насчет женщин, они, обыкновенно, несправедливы, подходя к вопросу с той точки зрения, что, какими бы недостатками они не обладали, мужчина, во всяком случае, избавлен от них. Это глупость. Не избавлен ни один из полов и ни один из полов, как правило, не будет обсуждать или признавать свои слабости. Например, чувство абстрактной правдивости в благороднейшей женщине никогда не помешает ей солгать