Возраст дожития - [38]

– Ничего себе, это просто «Собака Баскервилей» какая-то. Что это она, на кого так рычит? – Олег Петрович недоуменно уставился на Басю, потом добавил: – А ведь она поняла, что это теперь ее дом, охраняет, молодец.

– Олег, открывай, это я пришла. – По ту сторону калитки оказалась Дина Андреевна.

– Ой, а это что за чудовище? – проговорила Дина, входя на участок.

– Ее зовут Бася, и теперь она наша. Давай проходи в дом. Бася, фу! Свои! – Ямпольский повернулся к собаке и грозно посмотрел на нее. Огромная псина сделала шаг назад и отошла от растерявшейся женщины.

– Слушайте, а когда вы успели ее так выдрессировать? Я два часа назад приехала, никакой собаки у вас тут не было. Да, Олежек, я на минуту зашла, только сумку возьму.

– Ты что, уже уезжаешь? – Олег Петрович удивленно посмотрел на гостью.

– Не совсем, но я пока буду в доме у Юры, у Юрия Степановича. – Дина Андреевна залилась краской и поспешно проскользнула в дом. Через минуту она вынесла сумку и, неловко простившись, вышла за калитку.

– Вот вам и любовь с первого взгляда, кто бы мог подумать, что эта холодноватая деловая женщина, способна смущаться, – засмеялся Олег Петрович. Федор тревожно взглянул на отца, но поняв, что у того никаких переживаний по поводу Кузовлевой не наблюдается, расслабился.

Неожиданно в местном отделении полиции оказалось весьма многолюдно. Когда Саша с утра пришел на работу, он обнаружил пятерых мужчин. Двоих из них он знал, это были те же оперативники, что приезжали вчера, а троих видел впервые.

– Знакомься, ребята из Москвы, там решили, что своими силами нам не справиться, – проговорил Василий Иванович. По его тону Саша понял, майор страшно недоволен вторжением москвичей на его, как он считал, территорию.

– А ты, майор, не особенно переживай, – проговорил тот, что был у них за старшего, – дело-то общее, нам тоже не слишком хотелось к вам ехать, только приказ есть приказ, и его требуется выполнять. У нас, между прочим, из того же оружия двоих положили и одного недострелили, а все указывает, что преступник тут окопался. Давайте лучше займемся делом. Кто тут Александр?

– Я, – ответил со своего места Саша и слегка покраснел.

– Брат твой у кого? Нам ваше начальство доложило, брата твоего выписали, но в деревне пока не знают о том, что он жив.

– Он тут, у знакомого дачника, через овраг.

– Позднее сходим к нему, Егор, так вроде твоего брата зовут, у нас единственный свидетель, хоть и не слишком надежный. Надеюсь, ты тоже с нами пойдешь? – Капитан, возглавлявший группу, посмотрел на Сашу.

– Так точно, я провожу.

– Давайте, мужики, пока сядем и проведем сравнение, кто, когда и по каким делам уезжал из деревни. Эти данные мы и будем сравнивать с датами преступлений, совершенных в Москве. Потом то же сделаем с датами убийств у вас. Сдается мне, преступник не слишком хорошо заметает следы, я уж не говорю о потере оружия.

– Какой потере?

– А такой, он оружие, из которого совершал все убийства, потерял в Москве. Вам что, не сообщили?

– Сообщили, – Василий Иванович недовольно поморщился. – Только вчера вечером я об этом узнал, да и не был до конца уверен, что оружие то же самое. Я всех участковых тоже считаю правильным подключить, у нас тут аж четверо пострадали, и это не считая Сашкиного брата. Мне покойный Сергей говорил, мол, лейтенант мечтает перейти на оперативную работу, вот пусть и покажет, может он быть оперативником или нет, – майор кивнул в сторону участкового.

Ситуация была опасная и в то же время нелепая. Человек, на которого указывал Егор, ну никак не мог совершить все преступления. Совершенно невозможно, с точки зрения оперативников. Они изо всех сил старались не допустить утечки информации о том, что Егор жив. Из-за этого решили пока не заходить к Ямпольскому, Саша проводил капитана туда, но всем пришлось дожидаться темноты, хоть они и были в штатском. Капитан задержался у Олега Петровича, еще раз расспросив Егора и все заново записав. Перед отъездом он наказал Саше пореже ходить к Ямпольским. Хотя тот и так старался не слишком часто заходить и, как правило, даже не входил в дом, так, возле калитки постоит с Олегом Петровичем, тихонько спросит у него о брате и уходит. Прошла неделя, все проверили, в Москве тоже проверили, что было возможно, оставалось покопаться в прошлом потенциальной преступницы. Но и тут все оказалось на удивление просто. Она действительно в молодости занималась в стрелковом клубе, даже победила в районных соревнованиях, и дома, куда под благовидным предлогом наведался начальник местного отделения полиции, висела грамота в рамке.

– Клавдия Степановна, это твоя грамота? – Мужчина все еще мялся у порога, ну совсем эта домашняя тетка не походила на хладнокровного убийцу.

– Моя, а что это она тебя так заинтересовала? Ты, Василий Иванович, не мнись у порога, спроси то, зачем пришел, да и иди себе. У меня вон внучка есть просит, да и ты, пожалуй, проходи, хоть чаю попей с блинами, с утра небось голодный. Я когда с твоим старшим братом в школу бегала, он всегда к моей маме заходил, блины ее ему очень нравились. Так войдешь, или Манька одна кушать будет?