Война Бог-Камня - [130]

Оставив попытки управлять нашим полётом или остановить вращение, я вместо этого активировал вторые чары, встроенные в камни, из которых состояло моё почти невидимое судно. Я прочитал рассказы, и пришёл к выводу, что я могу с некоторой вероятностью оказаться в подобной ситуации — хотя после начала полёта я на самом деле не верил в то, что такое будет возможно. Полёт казался таким простым, и полностью под моим контролем. К счастью, моя осторожная природа предоставила возможное средство для выживания.

Быстрое вращение полностью меня дезориентировало, и я сомневался, что смог бы в тот момент сотворить даже мелкое волшебство, но мои чары требовали лишь произнесения одного управляющего слова, «ли́ртис», что по-лайсиански означало «перо». Магия снизила нашу массу до одной десятой от обычной, в результате чего общая плотность моего двенадцатифутового диска стала очень низкой. Мы всё ещё падали, но теперь сопротивление воздуха было гораздо более веским фактором, чем гравитация и инерция. В результате скорость нашего падения стремительно упала, а вращение — замедлилось. И десяти секунд не прошло, как наше вращение полностью остановилось, а наше стремительное падение превратилось в нечто не более опасное, что мягкий спуск плывущего на ветру листа.

Когда неистовый ужас в моём сознании пошёл на убыль, я осознал доносившийся до меня громкий вопль — хотя, быть может, слово «крик» описало бы его лучше. Турбулентная брутальность нашего недавнего падения пробудила моего пассажира, который, похоже, был не очень рад сложившейся ситуации. Его голос уже утих, в основном благодаря тому факту, что Роланд опустошил свои лёгкие, и пока что не был способен перестать орать на промежуток времени, достаточный для вдоха.

Младший сын Ланкастеров, судя по его виду, находился в ужасном состоянии. На лице у него были кровавые отметины (вероятно, из-за ударов о стены нашего судна, пока он был без сознания), а его глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит. «Он никогда не простит меня за это», — сказал я себе, но на самом деле меня более беспокоило то, что он мог рассказать о едва не настигшей нас смерти Пенни.

— Успокойся, всё в порядке! — крикнул я ему голосом, который гарантированно только и мог, что усилить его панику.

Слова, вроде, помогли. Он перестал орать ненадолго, и вдохнул, прежде чем закричать в ответ:

— Да что тут, блядь, происходит?!

— Не волнуйся, — сказал я ему уже спокойнее. — Дела наши приняли плохой оборот, но сейчас всё уже лучше.

— Как, чёрт возьми, я здесь оказался? — закричал он. — И что здесь, по-твоему, хорошего? Ты что, спятил?! — возопил Роланд. А затем его стошнило.

Перефразирую, его не просто стошнило. Рвота ударила из него фонтаном. Я готов был поклясться, что он намеренно целился в меня (чего я, возможно, заслужил). Тёплый поток ударил мне прямо в грудь, и я вступил в схватку со своим собственным, недавно подвергшимся тяжким испытаниям желудком за контроль над его содержимым. Но желудок у меня всегда был крепким, и тут он меня снова не подвёл.

— Проклятье! — воскликнул я. Запах был ужасным, и я знал, что не могу лететь остаток пути до Аградэна, не приведя себя в порядок. — Теперь мне придётся приземлиться! — объявил я.

— Слава богам! — сказал Роланд, ещё больше меня раздражая.

— Возвращайся ко сну, — сказал я ему, и затем позаботился об этом. Я знал, что если приземлюсь, то вернуть его на борт мне ни за что не удастся, поэтому я решил заранее предотвратить его отказ.

Позволив магическому судну продолжить снижение, мы мягко приземлились на маленьком поле рядом с небольшой фермой. Роланд уютно дремал, и благодаря его сильным мышцам живота большая часть содержимого его желудка оказалась на мне. Остальное перекочевало на землю, когда я отключил чары, создававшие поля между камнями моего воздушного корабля. Я мягко опустил Роланда на милый травянистый участок, пока камни медленно сходились вместе — восстанавливая форму маленького каменного диска, частями которого они изначально являлись. Когда этот процесс завершился, я сунул диск обратно в свой мешочек.

Я почистил себя с помощью магии как мог, но запах всё же каким-то образом не исчезал. Мне нужна была вода. Я, наверное, мог вызвать её из земли, или создать маленький ливень, но порой простота — лучшее решение. Я оставил Роланда спать, и пошёл к дому фермера.

Приблизившись, я увидел во дворе старика, тащившего к загону тяжёлое ведро. По моему предположению, он нёс корм свиньям. Он остановился, увидев, как я приближаюсь, и помахал мне:

— Здарова, молодняк! — весело сказал он, будто я был старым приятелем, а не совершенно незнакомым человеком.

Я улыбнулся в ответ:

— Здарова, старик!

— О! Ты не Сэмми, — внезапно сказал он.

— Боюсь, что нет, — признал я. — Я просто путник, ищущий немного воды.

— Насос — там. Набирай сколько хочешь, — радушно ответил он, прежде чем снова поднять своё ведро. Вес ведра был проблемой, и я видел, что нести его было тяжело.

— Давай, я понесу, — предложил я, и после мимолётного сопротивления он позволил мне взять ведро.

— Полагаю, это правильно, позволять вам, молодым, помогать время от времени, — сказал он, пока я относил ведро к загону и вываливал его содержимое в корыто для свиней.