Восточнославянское язычество: религиоведческий анализ - [51]
Яйцо, как некий мифологический символ и своеобразный магический предмет, коррелирует и с конской тематикой. Чуть выше об этом уже было вскользь упомянуто. Приведём ещё несколько примеров. А.Н.Афанасьев писал: «На Юрьев день, выгоняя скот в поле, гладят лошадей по хребту от головы до хвоста пасхальным яйцом и приговаривают: „Как яичко гладко и кругло, так моя лошадушка будь и гладка и сыта!“»[423]. Схожее известие приводит В.К. Соколова — порой на первый сев пахарь гладил коня одним яйцом, кобылу двумя, потом разбивал яйца о лбы животных и говорил: «Штоб конь быу такой кругленький, как яечки»[424]. Можно предположить, что пожелание животным быть круглыми как яйца есть позднее переосмысление старинного обычая. А.С.Фаминцын приводит ещё более интересный пример — когда латыши ночью 23 апреля (Юрьев день) «первый раз выгоняли лошадей на пастбище, там зажигали огонь и угощались мясом, пивом и яйцами. Для каждой лошади отмечали особое яйцо. Если яйцо трескалось во время варки, то это служило предзнаменованием, что соответствующему коню в наступающем году грозит несчастье»[425]. Он же приводит и фрагмент латышской песни: «Сегодня вечером, сегодня вечером / Поедемте, братцы в ночное; / Принесемте Усиню в жертву / Сотню яиц»[426]. О выгоне лошадей в ночное и сопряжённой с этим обязательной яичницей у пастухов писал и С.А. Токарев, хотя в описанном им случае это было приурочено к Николе Вешнему (9 мая)[427].
Есть сведения и о связи яйца и дня Ярилы. Т.А. Агапкина приводит свидетельство П.А. Городцова о сибирском (тюменский округ) обычае, когда в Яичное (Петровское) заговенье мужчины и женщины перебрасывались яйцами, чему придавался «таинственный и непристойный смысл»[428].
В чём же причина связи яйца как ритуального предмета и Юрьева дня? Яйцо часто рассматривается как символ жизни, возрождения, дремлющих плодотворных потенций. Но в описанных случаях такая трактовка не подходит. Здесь яйцо выступает в роли апотропея, жертвы, ритуальной еды с неизвестными, но освящёнными традицией функциями. Так чем же должно было мыслиться яйцо, чтобы выступать в этих ролях? Мы видим, что эти специфические, ритуальные функции яйца приобретали в Юрьев день, который, видимо, в древности был посвящён солярному божеству (божествам). Можно проследить обрядовую связь яйца с темой защиты от волков и с конями[429], т. е. с элементами реконструируемого комплекса солярных (или, шире, астральных) представлений. На этом основании представляется возможным предположить мифологическую связь яйца и солнца. Можно ли подкрепить это предположение ещё какими-либо доводами? Пожалуй, что да.
Юрьев день у славян часто связывается с такой темой, как защита от града. Н.И. Толстой собрал большой материал на этот счёт[430]. Сведения об этом имеются как минимум для Белоруссии, Сербии, Болгарии, Македонии. Сами обрядовые действия, направленные на защиту от града, весьма разнообразны, для нас сейчас важно лишь то, что они приурочены именно к Юрьеву дню. Вместе с тем, имеются данные о применении в тех же целях (в целях защиты от града) яиц. Их использование могло также соотносится с Юрьевым днем, могло быть приурочено и к другим весенним датам, а зачастую имело окказиональный характер (что и понятно, ведь град к конкретным дням не приурочен). Например, в украинском Полесье существовал обычай перекидывать яйцо через дом во время града (причём с востока на запад — в чем можно усмотреть уподобление яйца солнцу)[431]. «Многочисленные параллели полесскому обычаю перебрасывания яйца через дом во время града, правда, не всегда прямые, находим в сербской этнокультурной области»[432]. Так же поступали чехи, защищая дом от молнии[433]. Восточные славяне тушили пожар от молнии, бросая в пламя пасхальные или сырые яйца[434]. В.И. Даль отмечал: «Если яйцо, коим кто впервые похристосовался у заутрени, перекинуть через пожар, то он погаснет»[435].
Если принять мысль о символическом уподоблении яйца солнцу, то у нас налицо будет сюжет о борьбе солнца с тучами, градом, молниями. Действительно, нетрудно представить, что в народном сознании солнце и дождь, гроза (а значит, наверное, бог солнца и бог-громовержец) были антагонистами. Думается, для А.Н. Афанасьева этого было бы совершенно достаточно, чтобы объявить яйцо символом солнца. Но и современная наука поддерживает идею о борьбе божеств солнца и грозы в индоевропейской мифологии[436]. Позволим себе вкратце пересказать соображения В.В. Иванова на этот счёт. По его мнению, включение солнца в пантеон в качестве главного божества или одного из двух главных божеств (чаще всего солнца и грозы) является существенным отличием развитых солярных мифов от архаических. Солнце часто уподоблялось колесу, и, что очень интересно, в мифах о колесе солнца обнаруживается соперничество двух божеств, а именно — солнца и грозы. Ж. Дюмезиль на материалах «Ригведы» (где, отмечает В.В. Иванов, соответствующий индоарийский солярный миф представлен уже лишь фрагментарно) восстанавливает древний мотив соперничества двух божеств — Индры (бога грозы) и Сурьи (вед. sürya, «солнце»). В сражении Индра одержал победу, овладев одним из колёс колесницы бога солнца
