Восстание вассала - [142]

Он снова вспомнил о дочурке Виктории, когда самолет шел уже на посадку.

3

– Ну что? Опять терзали? – вертя в руке нераскуренную вишневую трубку, что являлось первым признаком волнения, усталым голосом спросил Глушко сотрудника и сам же прокомментировал: – Затаскали совсем. Кусаются? Все не угомонятся.

– Да вроде и так и не так одновременно, – успокаивающе улыбнулся тот, усаживаясь за приставной столик.

Васильев вернулся с очередного допроса в Генпрокуратуре, где защищал интересы агентства в ходе расследования уголовного дела по взрыву на Рублевке.

– Думаю, Юрий Нилович, удалить с поля они нас не смогут, а вот «горчичник», пожалуй, все-таки покажут. – Васильев страстно любил футбол и поэтому, где только было возможно, «скатывался» на футбольную терминологию.

Хозяин «Ангела» никогда подобной вольности не любил, но в последнее время ему многое стало безразлично. В том числе и манеры Васильева.

– Факты давай. Факты! За что это, интересно знать, нам покажут эти самые дурацкие «горчичники»? – Юрий Нилович недовольно скривил рот. – Сейчас куда ни ткни, всюду что-то взлетает на воздух. Хотя все и вся охраняют. Кто с пушками, кто с шашками наголо.

Васильев не стал вступать в дискуссию на весьма неопределенную тему, а коротко сказал:

– За недостаточную бдительность и халатность при подборе и приеме кадров. Представляете?! Им уже отставной майор КГБ не кадр…

Васильев со значением поправил на переносице очки.

– Они нашли что-нибудь конкретное против Андронова?! – спросил Глушко безразличным тоном, дабы сотрудник не почувствовал его тревоги.

– Представьте себе, раскопали все. И за что турнули из органов. И что с владельцем охраняемого объекта у него давние и, заметьте, неприязненные отношения… Ну, жена, какие-то общие бабы, прочее… Слушая все это, я невольно подумал, как хорошо, что Андронова в Москве нет. Кстати, где он? – Неожиданно Васильев полез не на свою территорию.

– Что верно, то верно, – не обращая внимания на вопрос, согласился Глушко и мысленно себя похвалил. Все-таки вовремя он удалил Андронова в Лондон. А то черт знает что наболтал бы в прокуратуре этот сорвавшийся с цепи бешеный пес.

Юрий Нилович тяжело вздохнул, ибо каждое упоминание о бывшем разведчике вызывало у него приступ самобичевания. Ведь именно его персональным решением агентство заимело такую занозу. Своими своевольными, порой безумными, а следовательно, неконтролируемыми действиями кэгэбэшник стал слишком опасен для «Ангела».

– Ладно Андронов. А что еще нарыли эти «важняки»? – вдруг перескочил с одной темы на другую Глушко. – Не будут же они долго вертеться вокруг одного человека?

– Что один из погибших охранников, оказывается, воевал в Афгане, в составе диверсионно-разведывательной группы. Вернулся оттуда с сильно расшатанной психикой. Несколько лет лечился в дурдоме…

– А что, Петр, ты, как главный наш кадровик, принял такого психа на службу? – не на шутку завелся глава «Ангела». – Может, у нас самих уже дурдом?

Обалдевший от беспардонного наезда Васильев сразу даже не нашелся, что возразить. Поэтому лишь расписался в собственной ошибке.

– Понимаете, пожалел безработного ветерана войны… Примерно, как вы Андронова, – не преминул вставить шпильку Васильев. – Но, согласитесь, в случае с афганцем нам это оказалось на руку. Как я понимаю, у прокуратуры на данный момент основная версия такова: мол, у афганца по неустановленной причине случился рецидив болезни, то есть снова поехала крыша. И он… Впрочем, дальше пусть придумывают, как захотят. Не возбраняется. Прокурорским ищейкам жуть как невыгоден очередной «висяк». А тут есть за что зацепиться…

– Тогда и слава богу, хоть в этом повезло… – вздохнул Глушко и, наконец, принялся раскуривать свою знаменитую вишневого дерева трубку.

«Но вот что делать с Андроновым? Ума не приложу, – перескочил он мыслями на скользкую тему. – Васильеву не расскажешь, с каким заданием он отправил Андронова в Лондон. Дожил! Никому нельзя верить. Особенно в такое время. Не расскажешь и то, что его собутыльник Андронов, этот змей подколодный, словно сквозь землю провалился в этом треклятом Лондоне. Лучшие заграничные агенты ищут там. И все безрезультатно. Почти месяц прошел, как в Сохо из-под самого носа филера Николай Георгиевич смылся в неизвестном направлении. Известно только, что какая-то рыжая шлюха помогла ему сорваться с крючка… Ротозеи! Значит, надо непременно найти эту шлюху!

– Ты мне вот что скажи, Петр, откуда взялись в Андронове эти одержимость, злобность и жестокость цепного пса? Хорошо, конечно, что он упрям! Но в то же время своеволен, неуправляем, непредсказуем.

– Сам удивляюсь. Не знал его с этой стороны. Он вдобавок еще и изворотлив, как угорь. – Васильев не к месту рассмеялся, но, поймав хмурый взгляд босса, мгновенно утих.

– Опять твой прокол, кадровик! Ты его оформлял на работу, беседовал, проверял. Такую характеристику выдал Андронову, что хоть на Доску почета вешай. Но ладно, забыли. Сейчас меня интересует другое… Мотивации в его поведении. На что способен? До какого предела может дойти в своем грехопадении, понимаешь?

– А конкретнее?