Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп) - [25]

Подошли солдаты, сочувствуют, советуют обратиться к санитарам.

Я подумал-подумал и решил, что нельзя мне обращаться к санитарам, могут отправить в госпиталь, в тыл, кто же тогда будет обеспечивать комбату надежную связь.

Добрался до колодца, и там нашлись добровольные помощники. С помощью воды из колодца и помощников освободился от земляного «шлема».

Возникла новая тревога, уж очень холодная колодезная вода была, мог застудить голову, но ничего, все обошлось.

* * *

Пришел к машине, с ней все в порядке, замаскирована хорошо, рядом шофер с радистом отрыли щель. Радист установил связь с комбригом.

Вернулся к комбату, доложил о результатах проверки. Вскоре оборвалась телефонная связь со штабом бригады. Послал телефониста проверить линию, возможно где-нибудь обрыв.

Телефонист вернулся и доложил, что линия цела, но вместо штаба бригады воронка от авиабомбы.

Комбат снова послал меня к автомашине. Нужно установить радиосвязь со штабом бригады, может они переместились в другое место.

После первого визита к машине прошло 2–3 часа. Радист сидит со станцией в кузове машины и докладывает, что все время вызывает корреспондентов, но штаб бригады и батальоны на его вызовы перестали отвечать.

Снова налет авиации. Прыгаем с шофером в щель, радист Миша остался в кузове, говорит, что небось пронесет, не первый раз.

Над нами самолет летит низко, чуть верхушки деревьев не задевает, разглядел-таки нашу машину, бомбу положил точно. Взрыв. Нас в щели немного присыпало землей. Мы разгребли землю, вылезли — и к машине.

Впереди машины воронка, почти под радиатором, его разворотило. Брезент, что был над кузовом, рухнул. Осколки срезали четыре стойки, на которых он держался.

Жалеем радиста Мишу, зря парень погиб.

Стаскиваем с машины брезент — и чудо. Сидит наш Миша на ящике, как и сидел, на наше присутствие не реагирует. Его оглушило, понять не может, что же произошло. Пришел в себя, радуется. В кузове все искорежено осколками: и радиостанция, и катушки с кабелем. Один осколок, небольшой, застрял у Миши в каске, это и спасло его.

* * *

У немцев подошла артиллерия. Теперь между налетами авиации они нас обстреливают.

Рядом с нашим окопом, где находится комбат и мы, разорвался снаряд, ранены пулеметчики, замолчал наш последний пулемет. Немцы осмелели, наседают.

Комбат вспомнил, что я учился на пулеметчика, и приказал лечь к пулемету. У меня вроде получается, очередную атаку немцев отбили.

Сами собой вспомнились слова песни о пулемете и пулеметчике «Самовары-самопалы»: муз. А. Новикова, слова С. Алымева

Так шуточная песня написана в 1940 году. В 1941 прозвучала по-новому.

Никогда не умирала

Слава тульских кузнецов, —

Самовары-самопалы

Смастерили для бойцов.

В этом хитром самоваре

Кран особый, боевой:

За версту врага ошпарит

Кипяточек огневой.

Припев:

Ой, горяч в тебе кипяточек,

Самовар-самопал, дружочек!

Пышут жаром небывалым

Самовары-самопалы

Вот так самовары!

Тульский чай совсем не сладкий

Для непрошенных гостей.

И в прикуску, и в накладку

Прожигает до костей.

Подается чай с припаркой

И горячим леденцом,

Самовары тульской марки

Пышут жаром и свинцом.

Попадает прямо в точку,

Будто молния бежит.

Враг напьется кипяточку —

Сразу замертво лежит.

Свору Гитлера на славу

Угостили мы чайком,

До костей его ораву

Напоили кипятком.

Если враг войны захочет —

Станем в строй и стар, и мал.

Захлопочет, заклокочет

Самоварчик-самопал.

Угостим, как угощали

Мы водицей огневой,

Мы бороться не устали,

В бой ходить нам не впервой.

* * *

Нас все меньше и меньше. На левом фланге окружили взвод. В этом взводе те сибиряки, с которыми я ехал в поезде, отчаянные ребята.

К нам пробрался автоматчик из этого взвода. Он говорит, что если вернется с патронами, то взвод из окружения вырвется.

Комбат предложил ему взять несколько пачек патронов, но он отказался, сказав, что патронов нужно много, очень много. Не взял он и «цинку». Так называли запаянную коробку из оцинкованного железа с патронами, весом килограмм 20. Решил взять два ящика патронов, а это более 80 килограмм. Ждем, что будет. Ему нужно пробраться через окружение, через немцев, а это и без груза трудно.

Прошло какое-то время. В районе расположения окруженного взвода послышалась интенсивная автоматная стрельба. Что это, героическая гибель или прорыв? Оказалось, последнее. Теперь этот взвод с нами, это наша основная сила.

* * *

Потери немцев, судя по всему, больше наших. Они несколько раз атаковали, но успеха не добились. Мы видели, как скошенные нашим огнем падали и не поднимались целые цепи наступающих, а горстки уцелевших отходили на исходный рубеж.

Наши силы иссякли, а у немцев наоборот — прибывают, к ним подходят подкрепления. Передний край немцев уже лежит дугой вокруг нашего села.

В этом шуме и грохоте потерял чувство времени, оно словно остановилось.

Перед моим окопом что-то рвануло. Меня маленько оглушило и присыпало землей. Все в порядке. Все целы, только теперь и последнего пулемета нет, повредило его осколками.

Из трех батальонов бригады продолжает сражаться только наш, да и нас осталась только горстка.

Солнце все ниже и ниже. С надеждой ждем подкрепления, а его все нет и нет.