Восемнадцатый век и Французская революция - [33]

«во имя священных прав собственности». Сеньоры протестовали даже против выкупа крестьянами лежавших на них феодальных повинностей. Многие их наказы заключают в себе еще просьбы о сохранении нрава суда, права охоты, баналитетов и т. п., как духовенство, со своей стороны, отстаивает десятину. Требование отменить феодальный режим почти исключительно исходило из третьего сословия. Нужно только отметить, что по вопросу об остатках крепостничества и привилегированные высказывались в либеральном смысле, как о наследии варварских времен. Любопытно еще и то, что серваж сохранился во Франции перед революцией преимущественно на церковных землях[3]. Лишь в очень редких случаях владельцы феодальных прав соглашались на выкуп некоторых из них, да и то на самых тяжких для населения условиях. Впрочем, и наказы третьего сословия не были однородны: в тех, где преобладали взгляды горожан и сельской буржуазии, нередко бывшей заинтересованною в сохранении феодального режима, даже прямо защищались интересы сеньоров, а также указывалось на то, что это вопрос очень трудный, и что лучше его отложить до более благоприятного времени, но такие случаи были исключительные, в большинстве же наказов горожан, равно как и в сводных наказах от всего третьего сословия вместе с деревнями выражалось желание, чтобы феодальный режим был отменен. Важно и то, что по вопросу о способе уничтожения феодальных прав очень многие cahiers заключают в себе однородные предложения, которые оказываются не чем иным, как возобновлением плана, бывшего на этот счет у Тюрго, а именно – отменить безвозмездно все то, что вытекало из крепостничества, и подвергнуть выкупу все права, происхождение которых объяснялось уступкою сеньорами земельных участков крестьянам на известных условиях. Очень немногие наказы третьего сословия не делают никакого различия между разными категориями феодальных прав, требуя безусловной отмены всех, каково бы ни было их происхождение. Зато в крестьянских наказах такое требование встречается, напротив, чаще, причем высказан был и такого рода довод в пользу этой мысли: сеньоры вознаграждены уже тем, что долго не платили податей, а народ, на котором лежала вся тяжесть налогов, уже тем самым выкупил свою свободу от феодальных повинностей.

Наказы 1789 г. вообще имеют большую важность в истории крестьянского вопроса во Франции. В этих документах выразились не только жалобы и желания самого крестьянского сословия, но и те взгляды, какие существовали на крестьян, на их нужды, на их права, на их положение среди других классов общества. Из-за влияния на крестьянскую массу во время выборов в генеральные штаты даже происходила довольно ожесточенная борьба между аристократией и буржуазией. Оба общественные класса стремились представить себя естественными союзниками и защитниками крестьян от администрации и других сословий, но, разумеется, более искренними и более близкими к истине в этом деле были горожане, а не сеньоры. Масса частных вопросов крестьянского быта поднималась и в наказах самого сельского населения, и в других наказах, начиная с политического вопроса об учреждении в генеральных штатах особого «ordre des paysans» и кончая экономическим вопросом о том, как улучшить быт, например, безземельных батраков. Впрочем, в этом вопросе доминировала не политическая и не экономическая сторона (земельное обеспечение крестьян), а сторона юридическая – отмена феодальных прав – вместе со стороной финансовой, т. е. с вопросом об облегчении налогов, тяжело падавших на скудный достаток сельского населения.

Наказы 1789 г. осуждали старый порядок в его самой характерной черте – в соединении политического абсолютизма с социальными привилегиями и вместе с тем заключали в себе требования, касавшиеся личной и общественной свободы. Религиозная нетерпимость, созданная отменою Нантского эдикта, порицалась наказами, даже наказами духовенства, и выдвигался принцип равноправности подданных разных исповеданий. Гарантии личной свободы занимают также видное место в желаниях образованных классов: неприкосновенность личности и имущества, отмена lettres de cachet, исключительных судов, Бастилии и других подобных тюрем, ненарушимость тайны писем, свобода слова и свобода печати, – вот требования, которые очень часто встречаются в наказах высших сословий, а cahier города Парижа предлагал, разрушив Бастилию, сделать на её месте площадь и поставить колонну «Людовику XVI, восстановителю общественной свободы». Подобного рода требования вполне гармонируют с желаниями, выражавшимися относительно конституции, и в деле индивидуальной свободы образованные люди без различия сословий высказывали одни и те же принципы. В числе требований этой категории мы встречаемся и с заявлениями, имевшими в виду свободу труда, свободу промышленных предприятий, свободу торговли, хотя и тут заинтересованные часто отстаивали старые регламенты, создававшие разного рода привилегии. Во всяком случае, идеи естественного права и физиократии отразились на наказах 1789 г. с такою же силою, как и идеи народовластия или разделения властей. Многие наказы требуют еще торжественной декларации прав.