Восемь знамен - [149]

— Уверен, что вы ошибаетесь, Цыань.

— И я тоже слышал, что сказал тот человек, — петушиным голосом вставил Тунчжи, чем привел всех в изумление.

Лань Гуй не знала, слышал ли он в самом деле что-нибудь или нет, но она научила его сказать именно это. Сушуню ничего не оставалось, как уставиться на мальчика, беззвучно открывая и закрывая рот. Даже он не смел обвинить императора во лжи.

— Вы оба обвиняетесь в измене — в организации покушения на жизнь императора, — нарушил молчание Гун, обращаясь к мандаринам, которые все как один кивали в знак согласия.

Принц Хуэй сел прямо.

— Это все придумал мой брат, — заскулил он. — Я — старик. Мне хотелось править Китаем в качестве регента.

Сушунь широко раскрытыми от ужаса глазами уставился на своего брата.

Принц Гун подал знак гвардейцам Жунлу, поджидавшим в приемной:

— Заключите этих людей под домашний арест и охраняйте до вынесения приговора.

— Я обсудил ситуацию с мандаринами, — сообщил принц. Гун. — Они согласились, что кризис надо разрешить как можно скорее и без огласки. Отдано распоряжение, чтобы этим двоим послали шелковые шнурки, причем этой ночью.

— Нет, — заявила Лань Гуй.

Гун удивился:

— Ты не хочешь их смерти, Цыси?

— Я хочу их смерти. И твой дядя может получить свой шнурок — он старый человек. Но Сушунь должен быть обезглавлен.

Гун с изумлением смотрел на императрицу.

— Он не принц, — пояснила она. — К тому же — подлец, и сколько я его помню, люто ненавидел меня.

— Сушунь не может быть приговорен к смерти, если его не осудит регентский совет, — подчеркнул Гун.

— Тогда созовите совет, — отрезала Лань Гуй. — Вы замените принца Хуэя в качестве его главы. А принц Цюнь заменит Сушуня.

Гун от удивления поднял брови. Цюнь, его брат, никогда не проявлял интереса к серьезным делам правительства.

— На совете должны присутствовать все августейшие принцы, — потребовала Лань Гуй. — Созовите совет без промедления, чтобы осудить Сушуня и тут же привести приговор в исполнений.

Гун некоторое время размышлял, потом поклонился и вышел.

Лань Гуй наблюдала казнь, местом которой выбрали один из внутренних дворов Запретного города, из окна. Император стоял рядом с ней, Нюхуру же присутствовать отказалась.

Сушунь вел себя недостойно. Он вопил, сопротивлялся палачам. Лань Гуй улыбнулась, когда голова Сушуня покатилась в пыли, и взяла Тунчжи за руку.

— Теперь ты настоящий император, — произнесла она. — А я твоя мать.

Глава 17 ВСЕПОБЕЖДАЮЩАЯ АРМИЯ

Джеймса Баррингтона разбудили звуки горна. Последние несколько месяцев каждое утро он просыпался именно под этот звук. Лагерь пришел в движение. Чжан Цзинь торопливо вошел с тазиком теплой воды для бритья. Вскоре Джеймсу предстояло, присоединиться к остальным офицерам и начать утренние занятия с солдатами. Заместитель Варда Генри Берджвайн уже ожидал его. Этот крупный, степенный мужчина с отвислыми как у моржа усами не скрывал своей неприязни к богатому англокитайцу, который относился к военной службе как к развлечению. Но Джеймс был близок к генералу, а даже и Берджвайн трепетал перед Фредериком Вардом. Своей энергией Вард подавлял подчиненных; он регулярно муштровал солдат с рассвета до заката, делая короткие передышки только для приема пищи. Его работоспособность, как умственная, так и физическая, поражала; все проблемы он разрешал чрезвычайно оперативно. И в то же время проявлял бесконечное терпение не только по отношению к новобранцам, но при добывании оружия и боеприпасов у Ли Хунчжана. Ему даже удалось выбить две артиллерийские батареи. Их он поручил заботам Джеймса. Вард располагал всего одним эскадроном кавалерии. Как он сам признался, у него не было достаточных знаний по боевому применению конницы, поэтому новоявленный генерал собирался использовать ее только для разведки. Он даже учредил единую форму для своего разношерстного воинства; кроме местных китайцев у него служили англичане, французы и американцы, до этого околачивавшиеся в порту Шанхая. Теперь каждый его солдат носил синюю куртку, белые бриджи, краги и бутсы, а также синее кепи.

Его скрупулезные приготовления критиковали не только офицеры самого Ли, но и британские наблюдатели. Однако Ли с должным уважением воспринял назначение Варда императором и искренне верил в молодого американца.

Теперь наконец бригада была готова выступить на войну, как только прекратится дождь. И он уже несколько дней кряду ослабевал.

Мысленно Вард забегал далеко вперед, определяя очередность побед, которые он заранее спланировал.

— Мы не сможем стереть тайпинов с лица земли до тех пор, пока не овладеем их городами. Сомневаюсь, что наши полевые пушки позволят решить эту задачу. Нам нужен опытный военный инженер.

— У британцев есть инженеры, — напомнил Джеймс. — Я познакомился с одним в прошлом году. Его зовут Гордон. Мы встретились в Юаньминъюане. Попробуйте обратиться к нему. Возможно, он согласится воевать вместе с вами.

— Только если командование Британской армии согласится с его откомандированием, — возразил Берджвайн.

— Ну что ж, почему бы не попытаться? — вслух размышлял Вард. — Джеймс, не написать ля вам письмо и попросить одобрения со стороны маршала Ли.