Воры. История организованной преступности в России - [42]

.

В итоге участники нелегального предприятия получили тюремные сроки до 15 лет, однако самое поразительное в данной истории — это простота идеи и ее здоровый, по сути, характер. Этот бизнес не только следовал традиционной траектории любого капиталистического предприятия, но и существовал полностью внутри системы и не соревновался с официальной экономикой, а скорее дополнял ее. Работники получали достойную зарплату, а покупатели — высококачественные товары, которые они не могли найти в магазинах. Что же было не так? Во-первых, подобные производства не платили налоги. Они могли выживать только за счет того, что покупали сырье по дешевке через государственную систему снабжения и проникали внутрь государственных предприятий. Однако самым опасным для режима было то, что такие бизнесы демонстрировали недостатки плановой экономики в сравнении с динамизмом рыночной системы и стимулировали рост и расширение коррупционных сетей. Как показал узбекский «хлопковый скандал», такие сети могли дотягиваться до самых верхов системы.

Королем «цеховиков» был одиозный грузинский деятель Отари Лазишвили. Успех его предприятия в значительной степени зависел от его близких, почти симбиотических отношений с Василием Мжаванадзе, первым секретарем ЦК компартии Грузии с 1953 по 1972 год. С конца 1960-х годов Лазишвили выстраивал бизнес-империю на основе ресурсов, взятых из официальной экономики. Он создал сеть фабрик и мастерских. Многие из них, как и бизнес Шенгелаи, располагались на территории официальных заводов. Они производили множество товаров — от хозяйственных сумок до плащей — из сырья, которое руководители предприятий сначала заказывали в завышенных объемах, а потом списывали как брак или потери. Затем эти товары расходились по всей стране. И хотя Лазишвили раздавал взятки направо и налево, его настоящей «крышей» был Мжаванадзе, который получал взамен стабильный поток подарков и всего необходимого для роскошной жизни, к которой он сам и его жена Виктория довольно быстро привыкли. Высшие партийные чиновники жили как принцы, но мечтали жить как короли.

Тем временем Лазишвили наслаждался своим богатством и безнаказанностью. Рассказывали, что краны у него в ванной были из золота в те времена, когда обычные советские граждане годами ждали новых резиновых прокладок. Говорили также, что он мог прилететь в Москву на матч футбольной команды «Динамо» (Тбилиси) и поставить на кон несколько тысяч рублей, в то время как обычная медсестра зарабатывала лишь одну тысячу в год[292]. Но со временем и эта схема рухнула в результате широкомасштабной антикоррупционной кампании, которую начал Андропов в годы руководства КГБ. По легенде, честолюбивый министр внутренних дел Грузии Эдуард Шеварднадзе заметил, что Виктория Мжаванадзе носит узнаваемое кольцо с огромным бриллиантом, которое подарил ей Лазишвили — и о краже которого ранее заявлял Интерпол. Возможно, впрочем, что это всего лишь слухи, хотя взаимовыгодные отношения между Лазишвили и семьей Мжаванадзе вряд ли были большим секретом. В любом случае, получив полную поддержку со стороны Андропова, Шеварднадзе запустил кампанию против бизнес-империи Лазишвили и ее покровителей. В конце концов в 1972 году Мжаванадзе был с позором лишен своих постов, а вскоре был арестован и Лазишвили[293].

Очевидно, этот союз потерпел крах еще и потому, что его участники вели себя слишком нагло. Вторая же причина состояла в том, что политические амбиции были и у Андропова (антикоррупционная кампания которого оказалась полезным оружием против его врагов внутри элиты, поскольку свои скелеты в шкафу были у каждого), и у Шеварднадзе (сменившего Мжаванадзе). Начиная с 1960-х годов подпольная экономика уже стала непризнанным, но важным элементом советской жизни, однако, чтобы добиться этого, «цеховикам» было нужно договориться не только с чиновниками, но и с организованной преступностью.

…и их дружки-бандиты

Бандиты оставили баронов черного рынка в покое и порой даже их защищали. Разумеется, за свою цену — никто ничего не делает бесплатно. И со временем они поняли, как работают тайные капиталисты, как они живут. А еще они поняли, что, когда им представится шанс, они и сами смогут делать то же самое.

Сотрудник милиции, 1990 год[294]

Мало кто из «цеховиков» обладал богатством и мощью Лазишвили, точно так же, как не многие партийные начальники были настолько наглыми и «непотопляемыми», как Мжаванадзе. Последний мог казнить и миловать. Партийные боссы обладали практически абсолютной властью в своих вотчинах. С другой стороны, им часто недоставало возможностей превратить власть в деньги и нужные им товары. Заручившись их поддержкой, магнаты подпольной экономики могли тайком ввозить из-за границы предметы роскоши, торговать дефицитными товарами или организовывать мастерские и фабрики, производящие все, от джинсов до сигарет. В ходе этого процесса они разбогатели — однако не могли вести явно роскошную жизнь, если у них не сохранялось поддержки и защиты «наверху». Кроме того, в большинстве случаев участники сговора не имели возможности легко и безопасно общаться друг с другом.