Воры. История организованной преступности в России - [44]
Короче говоря, пирамида перевернулась, на некоторое время вознеся бандитов на самую вершину.
Революция бутлегеров
Руси есть веселие пити, не можем без того быти…
Фраза, приписываемая киевскому князю Владимиру, 988 год[298]
Антиалкогольная кампания была наивной и неудачной попыткой решить серьезную проблему: уровень алкоголизма в стране значительно снижал производительность труда и отягощал работу системы здравоохранения. Советские граждане пили сравнительно много: в среднем они потребляли около 11,2 литра чистого алкоголя в год на человека, а к 1980 году обычная семья тратила на покупку алкоголя до половины своего бюджета[299]. В результате этого в 1985 году Горбачев — сам почти трезвенник, в отличие от крепко пивших предшественников типа Брежнева — вынудил Центральный комитет КПСС издать постановление о мерах по преодолению пьянства и алкоголизма. Планировалось ввести комплекс принудительных мер, таких как повышение цен на алкоголь, ограничение сбыта и ужесточение штрафа за появление в пьяном виде в общественных местах, с более творческой информационной кампанией и предоставлением народу альтернатив, таких как безалкогольные напитки и молочные бары. Впрочем, авторитарная система вновь доказала свою тяжеловесность и неповоротливость: власти вырубили множество виноградников, а в ресторанах перестали подавать алкоголь до двух часов дня; интересных альтернативных способов досуга так и не появилось, а на скучную пропаганду, как и прежде, никто не обращал внимания. Горбачев, генеральный секретарь ЦК КПСС, получил в народе прозвище Минеральный секретарь.
Впрочем, некоторого успеха все же удалось достичь.
Продолжительность отсутствия на работе, связанного с последствиями употребления алкоголя, снизилась между 1984 и 1987 годами на 30 процентов, а количество погибших пьяных водителей — на 20 процентов[300]. Однако для многих граждан СССР алкоголь уже стал важнейшим, хотя и разрушительным способом спасения от серости и безнадежности повседневной жизни. Уже привыкнув к тому, что черный рынок компенсирует все недостатки легальной экономики, люди обратились к нему и в поисках алкоголя. Возникший в результате спрос намного превосходил производственные возможности «цеховиков», в частности, потому что они не пытались конкурировать с государством по количеству, а лишь по качеству. Сети организованной преступности, которые уже многие годы были связаны с неформальной экономикой, использовали возникший дефицит, с радостью поставляя на рынок импортное, ворованное или самопальное спиртное. Самогоноварение, как и прежде, оставалось популярным, и люди варили всевозможные виды хмельного зелья в сараях, на дачах и даже в ванных своих городских квартир. Бандиты помогали с распространением тем, кто производил больше, чем требовалось их ближайшему окружению. Рост нелегального производства алкоголя был настолько велик, что привел к тотальному дефициту сахара, необходимого для самогона. По воспоминаниям Аркадия Ваксберга, в 1986 году в одной только Украине спрос на сахар подскочил на 24 процента[301]. И «воры» играли в этом процессе ключевую роль, используя свои контакты для кражи алкоголя с немногих оставшихся производств и его перепродажи по завышенным ценам на черном рынке. Иногда они даже организовывали продажу алкоголя, предназначенного для уничтожения. Иногда алкоголь крали сами бандиты; намного чаще его списывали в утиль коррумпированные чиновники, но и им приходилось обращаться к «ворам» для переправки продукта на черный рынок.
Эта незаконная деятельность обеспечила преступникам не только рынок, но и клиентуру. В прежние времена их приниженное положение в советском государстве означало, что они редко вступали во взаимодействие с широким обществом; дни, когда обычные люди могли столкнуться с профессиональными преступниками лишь в ГУЛАГе, ушли, а дни ничем не ограниченного уличного бандитизма еще не начались. Для большинства людей первый осознанный контакт с «ворами» состоялся не как с бандитами, а как… с поставщиками. И те начали зарабатывать неслыханные деньги на непривычной для себя роли друга и союзника. Один человек, бывший в те времена «шестеркой», описывал свои сюрреалистические впечатления от поездки со старым уголовником по району Чертаново на юге Москвы: «Людям было приятно нас видеть. Они улыбались и шутили. Нам постоянно предлагали угоститься сигаретами и спрашивали, что у нас есть интересного сегодня, как будто мы были лавочниками»[302].
И по сути так оно и было! Преступники, начавшие с продажи людям алкоголя, были связаны с более масштабными сетями черного рынка, позволявшими находить и другой «дефицит» во времена повсеместного нормирования — от одежды и сигарет до предметов домашней утвари и лекарств[303]. Кроме того, их связи с коррумпированными чиновниками означали, что они могут легко выступать посредниками. Дело было не в том, что обычные советские граждане ранее не имели связей с деятелями черного рынка или не использовали коррупцию для улучшения своей жизни. Скорее вопрос заключался в доступе и доверии к «поставщикам». Мог ли простой человек знать, кому дать взятку за определенную услугу, мог ли попасть к нужному человеку, доверял ли ему и знал ли «тариф»?
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.