Воры. История организованной преступности в России - [117]
А затем начинается калейдоскоп из всевозможных нелепых историй, школьных анекдотов, трогательных диалогов между Фомой и Сашей, а также неизбежного для сюжета романа Фомы с коллегой-учительницей, представительницей совсем другого мира. Впрочем, для целей нашего анализа интересно отметить, что «бандитская» сторона Фомы не находится в основе сериала (хотя и нельзя сказать, что ей не уделяется внимания). Если бы нечто подобное снималось на Западе, то, возможно, в сериале было бы несколько меньше насилия, а идея искупления Фомы проявилась бы быстрее и более явно. Однако самое главное в данном контексте — что Фома уже не бандит (особенно на контрасте с его другом и напарником по кличке Псих, прямо-таки хрестоматийным посланником криминального мира), но и не учитель. Он мог бы с тем же успехом быть полицейским, солдатом, журналистом, разведчиком и так далее. Иными словами, сериал «Физрук» подразумевает, что бандиты — это тоже люди. Не невинные Робин Гуды и не жестокие хищники, не образцы для подражания и поклонения, но и не паразиты, которых нужно порицать, — а обычные люди, как мы с вами.
Разумеется, это всего лишь несколько примеров из огромного письменного и визуального массива, описывавшего преступный мир с 1991 года. Книги в стиле жестких боевиков до сих пор популярны, их можно найти во многих книжных магазинах. Есть и веб-сайты типа «Прайм Крайм», который с 2006 года содержит не только тысячи страниц с описанием деяний «воров», больших и малых, но и раздел комментариев, в котором преступники, их фанаты и те, кто мечтает войти в криминальный мир, обмениваются новостями и мнениями о героях[719]. Тем не менее в целом бандиты стремятся к нормализации своего статуса, а общество если не приветствует их, то принимает не как отщепенцев, а как представителей одной из сфер жизни.
Царство криминального шансона
Русский шансон — как порножурнал, который все читают, но боятся в этом признаться.
Диджей «Радио Петроград — Русский шансон»[720]
Этот процесс особенно заметен в музыке. В прошлом песни из ГУЛАГа неминуемо находили дорожку в популярную культуру, а присутствие фени в молодежном жаргоне можно объяснить ее широким использованием контркультурными джазовыми музыкантами в 1970-е годы[721]. Однако это явление носило во многом подпольный характер. Даже великий певец Владимир Высоцкий, соединявший в своих песнях элементы «блатной лирики» с традициями романтических баллад, был во многом обязан своей славой «квартирникам» и неофициальным записям (так называемому «магнитиздату»). Когда Горбачев дал жизнь «гласности», ослабив многие из прежних цензурных ограничений, тюремный жаргон — вместе с другими табуированными темами, такими как война в Афганистане и употребление наркотиков, — быстро обрел свое место в обществе.
В результате возник мегапопулярный музыкальный жанр «русского шансона» (термин возник примерно в середине 1980-х). Песни в этом стиле порой романтичны, порой депрессивны, и чаще всего в них описывается преступный и тюремный опыт и используется язык преступного мира. Во времена СССР к «умеренным» песням такого стиля («дворовым романсам»), избегавшим откровенно криминальных или бунтарских тем, было вполне терпимое отношение, однако подлинно «блатные» песни выживали лишь в среде за пределами официальных медиа. С тех пор развиваются оба направления — почти любой, кому доводилось ездить по Москве на неофициальных такси, поневоле слушал радио, настроенное на волну радио «Шансон». Неизбежно в этом стиле возник целый ряд ответвлений: веселые песни про тупых полицейских и хитроумных пацанов, орудующих, скажем, в Одессе (где же еще?), или жалостливые истории о любви, потерянной из-за долгого срока, или о желанной свободе. Есть и более суровые песни о «стрелках» и расправах с предателями.
Одной из первых звезд «шансона» был Михаил Круг. Первые три его альбома были выпущены неофициально, однако разошлись чрезвычайно широко. Он открыто общался с бандитами в своем родном городе, Твери, и даже написал одну из своих самых популярных песен — «Владимирский централ» — в честь местного «крестного отца», Саши Севера, отбывшего срок в этой тюрьме. Круг был убит во время вооруженного ограбления его дома в 2002 году. Когда до одного из преступников дошло, кого они застрелили, он убил своего подручного в надежде на то, что бандиты (а не полиция) не смогут его найти и отомстить. Впрочем, ему не удалось уйти от наказания. Еще одна из звезд «шансона», Александр Розенбаум, является совладельцем сети пивных ресторанов с названием «Толстый фраер».
Подобно тому как исполнители традиционных баллад взяли на вооружение гитары, некоторые из звезд шансона добавляют в свои песни элементы рока. Один из популярных исполнителей в этом жанре, Григорий Лепс, был включен в черные списки Министерством финансов США в 2013 году из-за подозрений в содействии отмыванию преступных денег[722]. Но вне зависимости от того, насколько справедливы подозрения в отношении Лепса, в связи организованной преступности и представителей музыкального бизнеса нет ничего уникального. К примеру, известного певца и политика, уроженца Донецка Иосифа Кобзона часто называли «Российским Синатрой», как из-за его исполнительского стиля, так и из-за его предполагаемых связей с преступным миром. По некоторым данным, Кобзон — которому также был закрыт въезд в США — не раз заступался за преступников (говорят, что именно он стоял за досрочным освобождением Япончика в 1991 году
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?