Ворон и роза - [10]

Лорелея медленно шла к месту ночного происшествия, обдумывая события, случившиеся за последние несколько часов. Все ее мысли крутились около путешественника, чудом избежавшего смерти и заброшенного волей судьбы в их приют. Почему мужчине вспомнился герой именно этой старинной легенды? Вероятно, он швейцарец. И какие-то события его жизни напомнили ему те, что описаны в легенде. Лорелея не сомневалась в том, что таинственный незнакомец был воином. Храбрым воином. «Мои догадки и предположения ни к чему не приведут», — сказала себе Лорелея, отгоняя мрачные, угнетавшие ее мысли.

Девушка подошла к месту вчерашнего обвала.

Она огляделась, решая с чего начать свои поиски, но на мгновение застыла, любуясь захватывающим зрелищем, открывшимся перед ее взором. Горы. Лорелея не переставала изумляться их величию. Далекие обледеневшие горные вершины искрились под лучами дневного света. И ничто, кроме огромного снежного завала, не напоминало о разыгравшейся ночью трагедии. Горы умели хранить свои тайны.

Лорелея принялась раскапывать снег в надежде найти вещи пострадавшего. Она пожалела о том, что не взяла с собой Барри. Смышленый пес облегчил бы ее поиски на такой обширной территории.

Девушка содрогнулась при мысли о том, что, не успей они вовремя, Вильгельм навсегда бы остался под толщей снега.

Расширяя место вчерашних поисков, Лорелея неожиданно быстро наткнулась на второй сапог путешественника. Она начала лихорадочно разгребать снег, пытаясь отыскать еще какие-либо личные вещи, или документы. Но нет. Эти поиски ни к чему не привели.

Не сразу Лорелея обратила внимание на совсем недавно разрытый сугроб рядом с тем местом, где из-под снега освободили Вильгельма. Стенки глубокой снежной ямы еще не успели осыпаться под порывами ветра, и неровности на ее дне не замела снежная поземка.

«Вчера вечером сугроб был нетронут, — подумала Лорелея. — К этому месту сегодня кто-то приходил. Но кто? И нашел ли он что-нибудь? Почему отец Джулиан не обмолвился даже словом об этом?» Девушка безуспешно пыталась восстановить ход вчерашних событий. «Я была озабочена спасением попавшего в беду человека и не смотрела по сторонам. Без ведома настоятеля никто бы не пришел к месту завала. И отец Джулиан не стал бы скрывать от меня находку, если бы такая существовала. Видимо, у меня слишком разыгралось воображение. И я устала», — успокоила себя Лорелея, отправляясь в обратный путь. Близилось время обеда, и ей необходимо было навестить Вильгельма.

Лорелея вошла в лазарет и осторожно прикрыла за собой входную дверь, сразу же отгородившись от весеннего ликующего мира за порогом. Бесшумно ступая, она прошла по темному коридору и отворила дверь в палату. Мужчина лежал с закрытыми глазами. При ее появлении его темные ресницы дрогнули.

— Что вы крадетесь, Лорелея? Входите смело, я не сплю.

Девушка подошла и села на стоявшую рядом с кроватью табуретку.

— Как вы себя чувствуете?

— Отлично. Если бы еще не это, — он указал на загипсованные, руку и ногу.

— Болит?

— Нет. Очень мешает.

— Вам придется потерпеть, пока заживут раны, — сказала девушка. — Вильгельм, я боюсь показаться навязчивой, понимаю, что прошло очень мало времени, но… вы вспомнили что-нибудь?

— Нет.

— Извините. Я тороплю события. Не буду больше докучать вам расспросами.

На улице послышались шаги, хлопнула входная дверь, и через минуту в палату вошел Сильвейн, неся перед собой поднос с обедом.

— Я видел, как ты шла к лазарету, и попросил Маурико приготовить порцию для тебя. Ты ведь не пойдешь в трапезную?

— Нет, Сильвейн. Я пообедаю здесь.

— Маурико приготовил суп, замечательный пирог и рыбу. И еще я вам принес по бокалу пива и сыр. Обедайте. Я пойду.

— Спасибо тебе, Сильвейн.

Лорелея ловко расставила тарелки и налила суп.

— Вам еще нельзя садиться, чтобы есть самому. Мне придется первое время кормить вас с ложечки.

Мужчина запротестовал:

— Не возражайте. Иного выхода нет.

— Хорошо, — сдался он. — Но я не голоден.

Девушка растерянно посмотрела на него:

— Вам не нравится наша пища? Но, поверьте мне, Маурико прекрасно готовит.

Чтобы не заставлять себя долго упрашивать и успокоить расстроенную его отказом девушку, Дэниел согласился.

— Вам понравился обед? — робко спросила Лорелея, когда трапеза была закончена.

— Да, Лорелея. И не беспокойтесь так обо мне. Маурико, действительно, замечательно готовит. Но если человека вынуждают обстоятельства, он может обойтись без еды или утолять голод, чем придется.

— Но ваше пребывание в нашем приюте тоже вынужденное. А вы, вероятно, привыкли к более изысканным блюдам. Послушайте, — воскликнула девушка, пораженная внезапно пришедшей ей в голову мыслью, — а вдруг вы — знатный господин, состоявший на службе при дворе? Вы видели Бонапарта, его жену, блестящих придворных кавалеров и дам, — мечтательно продолжала она. — Но по какой-то причине вынуждены скрываться и бежать, переодевшись в чужое платье.

«Я бы давно уже сбежал, будь на то моя воля», — невесело подумал Дэниел, но вслух произнес:

— Ваше воображение нарисовало для меня слишком роскошную жизнь. Не думаю, чтобы я залетал так высоко.

— Хорошо, если вы не изгнанный знатный господин, — легко согласилась Лорелея, — то, может быть, вы — военный разведчик, посланный произвести разведку на перевале Большой Сен-Бернар.