Вопреки. Том 4 - [22]

— Поздравляю, Блэквелл! Вы — счастливчик! — сказал ему очередной Лорд N, имя которого вертелось на языке, но мозг не хотел напрягаться в поисках ненужной информации.

Вынужденной мерой было принять гостей совсем не долгожданных в лице братьев Вон Райн, Винсент выдохнул, когда Роланд в последний миг не смог приехать, но Уолтер всё же явился и не один, а с тем, кого так же сквозь зубы пришлось пустить:

— Поздравляю… — сухо сказал Алекс Вуарно, пожимая руку Герцогу, — А где Герцогиня? Хотел лично поприветствовать.

— Тихо ненавидит меня где-то в замке, — честно ответил он.

— Как она? Ну… знаю про Саммерса, — на лице Алекса появилась тень сопереживания и выглядело это вполне искренне.

— Как и добивались организаторы: раздавлена. Так и передай, пусть порадуются.

Винсент отстранённо смотрел в пустоту, периодически поглядывая в сторону, откуда могла прийти Алиса, но её не было, но к нему медленно шёл человек, который будил в его душе бурю эмоций.

— Привет, Винс, — Уолтер протянул ладонь для рукопожатия, и спустя несколько секунд раздумий, Блэквелл пожал её, но не расцеплял.

— Зачем ты здесь, Уолтер?

— Приехал на свадьбу к лучшему другу, — он вежливо улыбнулся, — Правда была вероятность, что это будет свадьба с сестрой нашего Грега, но вышло даже лучше.

— Лучше для кого?

— Для тебя. Знаешь как говорят? «Первая жена от Бога, вторая — от дьявола, третья — молодая жена как прекрасная птичка, ее надо от людей в клетке держать», — Уолтер улыбнулся, — Думал, что ты не решишься на этот шаг.

— Мне страшно представить, какую роль ты сыграл в моём браке, Уолт.

— Не представляй. Не хотел бы быть твоей очередной головной болью. Лучше представь мне свою жену.

— Нет. — сухо ответил Блэквелл, — Как мудро говорят в народе «…третья — как прекрасная птичка, ее надо от людей в клетке держать». Хватит с неё знакомства с одним Вон Райном, который почти убил её.

— Он Блэквелл.

— Нет, он перестал быть Блэквеллом, когда убил своего отца.

— Познакомь меня с Алисой.

— Вы виделись на туманном острове, не вижу смысла в дальнейшем вашем знакомстве.

— Винс!

Винсент повернул голову к Уолтеру и посмотрел так, что Граф Вон Райн лишь улыбнулся:

— Аха… Ты всё решил. Я понял, но не обещаю, что лезть не буду.

— Зачем она тебе? Понимаю планы твоей семьи на неё, но не твои…

— Приятно тебя удивлять после стольких лет, друг. — он осушил бокал с шампанским и пожал руку Герцогу снова, — Я уезжаю, чтобы не злить тебя, но ты должен знать, что всё по-прежнему.

— Я рад был тебя видеть, но больше не приезжай, — ответил тихо Блэквелл, и чуть позже добавил, — …Друг.

С исчезновением Уолтера Винсент стоял и смотрел в одну точку, осушая один бокал за другим. Он взял с подноса ещё два бокала, и только хотел осушить один из них глотком, как бокал перехватили ловкие руки в кружевных кремовых перчатках.

— Ты же не хочешь напиться в такой день? — спросила Алиса и отпила немного шампанского.

Она взяла под локоть мужа и подняла на него спокойные глаза.

Винсент посмотрел на неё без слов, и вдруг ему стало немного легче дышать. Её тихий голос успокаивал, приводил мысли в порядок. Мир стал не такими угрюмым, как только рядом появилась Алиса. Она была каждый раз по-особенному прекрасна, а в такой день — особенно. Жемчужно-золотистые локоны были подняты на затылок и закреплены большим бело-кремовым пионом, платье идеально облегало фигуру и завораживало золотисто-кремовым кружевом, украшенным редкими жемчужинами. Грудь красиво подчёркнута вырезом, на шее только медальон, в ушах массивные серьги с розовым и белым жемчугом. Сам Блэквелл был одет в кремовую жилетку, нашейный платок был небрежно запихан в задний карман брюк в цвет жилетки, а верхние пуговицы белой рубашки расстёгнуты, рукава закатаны.

Алиса внимательно его оглядела, пока он смотрел в другую сторону, и тяжело вздохнула, снова отпивая шампанского.

— Что не так? — поинтересовался он беспомощно, — Рубашка мятая?

Вместо ответа она отрицательно покачала головой, не желая продолжать беседу. Они не разговаривали между собой, лишь принимали поздравления и стояли рядом, почти не меняя позу. К ним подошёл Артемис Риордан, он поцеловал руку Алисы, глядя на неё как-то странно и сказал:

— Леди Блэквелл, мои поздравления!

Алиса перестала наигранно улыбаться и закусила губу, а Блэквелл тихо сказал Артемису:

— Риордан, ты же не собираешься опять поднимать истерики и сцены ревности?

— Нет. Я хотел пожелать вам… деньги есть, титулы тоже, власть… хм! Ах, вот что: любви взаимной, равенства, взаимопонимания и детишек побольше! — едко сказал он.

Блэквелл переусердствовал, сжимая фужер, и хрусталь лопнул, впиваясь в его ладонь. Винсент смотрел в точку и пытался унять приступ, Алиса заслонила его спиной от Артемиса и тихо заговорила другу:

— Риордан, ты идиот!? Ты какого лешего пришёл злить Архимага!?

— Алиса, ты даже не начинай…

— Чтобы я никогда от тебя больше этих шпилек не слышала, тебе ясно? Он — мой муж, прими это или пойди прочь! — сказала она в гневе и дождалась, пока Риордан развернётся и уйдёт.

Потом повернулась к Герцогу, который всё так же стоял и смотрел, куда-то в сторону, но уже чёрными глазами. В его руке по-прежнему был сжат лопнувший фужер, и струйкой текла кровь. Алиса вытащила платок из его заднего кармана, намочила его шампанским, разжала руку Блэквелла и быстро обработала рану. Когда она закончила, он снова пришёл в себя и принял безразличный вид.