Волк - [16]

Не скажу, что после слов батюшки гром откровения прогремел надо мной, и жизнь открылась мне в новом свете. Но по мере того, как я осознавал эти слова, как они все глубже проникали в мой мозг и пускали там корни, что-то большое, душное, тяжелое, постепенно покидало мою душу. Яд, который травил меня все эти годы, испарялся. Исчезал из моей жизни. На месте всего этого образовывалась пустота. Но эту пустоту я обязательно заполню.

— Церковь сейчас открыта? — спросил я батюшку.

— Церковь всегда открыта.

— Я хочу свечку поставить.

— Ну, это хорошее дело, — одобрил батюшка, — маме?

— Родителям, — ответил я.

Когда я вышел из церкви, в мире с самим собой, отбросив детскую вину и немного воодушевленный, отец Алексей окликнул меня.

— Тут такое дело, — неуверенно начал он, — у нас в лесах появился оборотень…

— И вы туда же! — укоризненно посмотрел я на него.

— Сергей, — он серьезно смотрел на меня, и казалось, видит все мои безобидные секреты и самые страшные тайны, — я знаю больше, чем стальные. Не забывай, что Егорыч был моим другом.

Я молча слушал.

— Он, конечно, не нападает на людей, — продолжил батюшка, — Пока не нападает. Но зверь есть зверь…

Он замолчал. Я ждал продолжения.

— И я знаю, что ты мог бы решить этот вопрос.

Я усмехнулся:

— Если бы кто-нибудь другой это сказал, я бы еще понял, но вы…

— И все же?

— Я давно уже вырос из этих сказок про оборотней и кикимор. И я сегодня уезжаю, давайте как-нибудь без меня.

Я развернулся и пошагал домой

— Благослови тебя Господь, — услышал я вслед.

Когда я подходил к дому, этот несносный Фунтик опять меня облаял.

Я тоже тебя люблю, подумал я.

Я попрощался с домовым и вышел из дома. Дверь опять осталась не заперта. Дохлые курицы мирно лежали в загоне. Грядки оставались незасеянными. В пакете я собой я унес деньги, в качестве наследства, и коробку, на крышке которой красна девица несла коромысло с ведрами, а парень заливал ей анекдоты. Обратный билет лежал во внутреннем кармане куртки. Его я купил еще в городе. Оставаться здесь больше одного дня не входило в мои планы. Нечего мне было здесь делать. Все что я хотел — все сделал. Мой родимый край еще с самого утра встретил меня неприветливо. Вот и сейчас, только начавшееся проясняться небо, опять заволокло тучами. Опять намечался долгий нудный дождь. Словно сама природа мягко намекала, что здесь мне не очень рады.

Новость о том, что я направляюсь к автобусной остановке, разлеталась по поселку, подобно саранче. Люди выглядывали из окон, выходили на крыльцо. Я просто чувствовал спиной их долгие взгляды. Вместе со мной уходила их надежда, их вера. Но одновременно с этим они и боялись меня, и многие односельчане, я уверен, вздохнут спокойно, как только колеса моего поезда застучат по рельсам в сторону города.

Конечно, в селе хватало и здравомыслящих людей, несуеверных. Которых ни одно проклятие не согнет. Которым проще купить лекарство в аптеке, чем ходить по всяким колдунам. А вот Васька-комбайнер, который ждал меня на остановке, к таким людям не относился.

Он сидел на скамейке, сжавшись в комок, то ли от холода, то ли от похмелья, отчего его и так худое тело, казалось совсем уж худым. Но был одет очень опрятно, гладко выбритое лицо излучало какую-то торжественность.

Я присел рядышком с ним. Единственный багаж, пакет с коробочкой, я аккуратно свернул и положил на колени. Главное ненароком его не потерять. Потеря будет невосполнимой.

— Я здесь, как представитель нашего поселка, — начал Васька.

Вот почему он такой важный и опрятный, — подумал я, — жених, да и только.

— До приезда «Газели» я полностью твой.

Василий приосанился, немного подумал, откашлялся и произнес:

— Жители нашего поселка просят тебя не уезжать. И я лично присоединяюсь к этой просьбе.

— А на кой я вам сдался? — окончание разговора я представлял себе более-менее четко, и она не должно быть оптимистичным, но как бы это все сделать мягко и тактично. Чтобы люди совсем не потеряли надежду. Придется немного солгать.

— Ну как это зачем? — удивился Василий, — Ты же колдун. Людей лечить, например. И от смерти спасать.

— А поликлиника на что? Больница? Люди шесть лет учатся на медицинском. Это их работа, их зарплата. В аптеке… Кто там сейчас?

— Как всегда, Ирка Звягенцева.

— В аптеке Ирина сидит без дела, скучает девушка. Не в доярки же ей идти со своим высшим?

— Захаживают к ней люди, — запротестовал Василий, — без работы не останется…

— А эти люди здоровьем слабее остальных?

Василий посмотрел на небо, пытаясь увидеть там ответ. Но видимо, небо было занято другим.

— А я откуда знаю? — он скрестил руки на груди, — Не спрашивал.

— Ну так спроси, — настаивал я, — зайди к соседям, поинтересуйся здоровьем.

— Не могу, — тихо сказал Вася, — я им денег должен.

— Значит, запомни сам, и передай остальным. На порез кладете лист подорожника, от кашля помогает отвар ромашки. Траву покупаете в аптеке, или сами собираете, но подальше от проезжей дороги. Потом сушите — и все! Больше я ничего не знаю.

— Ну как это все? — возмутился представитель села, — Егорыч тебя всему обучил.

— Видишь ли, ребенку не так-то просто зараз запомнить несколько десятков трав и цветов, их полезные свойства, побочные эффекты, время сбора по лунному календарю…