Волчья мельница - [70]
— Удивляюсь, как еще муж не проснулся, — вздохнула Жанна. — Не шумите так. И отпусти ты свою девчонку! У нее что на уме, то и на языке.
— У мсье Дрюжона объявился племянник! — подала голос Мелани. — Видели его? Жена бакалейщика все его нахваливает. При том, что он и приходил в деревню один раз. Говорит, глаза у него синие, как сапфир!
— Видела я этого парня, — отозвалась Этьенетта, потирая ухо. — Мылся за домом мсье Базиля, в одних штанах! Вот у кого на груди ни волосинки!
Дом содрогнулся от удара грома. В открытое окно ворвался холодный ветер, взметнул пепел в очаге. Жанна вскочила и поспешно закрыла ставни.
— Если б молния угодила в хозяйский дом в Понриане, вот бы я обрадовалась! — заявила она. — Но такое случается только с бедняками, как мы…
Раймонда прошла к очагу и присела на кресло-сундук — любимое место Катрин. Молочница не сводила глаз с блина, шипевшего на смазанной жиром сковороде.
— Первый блинчик — тебе, — сказала она девочке. — Но подбрасывать я его не буду, все ж сегодня не Сретенье[23]!
Пошел дождь. Через щель под входной дверью в дом проник приятный запах свежей травы и теплой, мокрой земли.
Этьенетта заволновалась, вспомнив про ближайший деревенский праздник:
— Только бы до танцев распогодилось!
Глава 8. Прекрасное лето
В двух километрах от деревни, в доме Базиля, Клер, сидя у Жана на коленях, тоже думала о танцах по случаю большого праздника — Дня взятия Бастилии[24]. Бывший учитель курил трубку и любовался ими, молодыми и влюбленными. То, что эти двое вместе и беззастенчиво целуются у него на глазах, он, в общем-то, считал своей заслугой. Значит, за годы общения он сумел привить Клер свободомыслие и свое видение общества, в котором нет принуждения и предрассудков. Не зря же его часто называют старым анархистом!
— Ты придешь со мной потанцевать? — шепотом спросила девушка у возлюбленного. — Праздник через шесть дней. Я почти дошила платье! Оно из розового атласа, я купила его у коробейника. Я так люблю танцевать! А если еще с тобой…
— Не знаю, рискованно это или нет, — проговорил Жан, который упивался нежностью Клер, то и дело целуя ее в щеку. — Что скажешь, Базиль?
— Ба! Ты же ходишь за табаком в бакалейную лавку своей воздыхательницы, мадам Ригорден! Так почему бы не потанцевать на деревенском балу? Я не вижу разницы. Заодно познакомишься с Бертий!
Жан промолчал, зарылся лицом в волосы Клер. Последние несколько дней прошли в иллюзии, что он живет обычной жизнью и что у него получилось — пусть хитростью! — но стать своим в кругу так называемых «добропорядочных граждан». Но это не более чем иллюзия… И в сентябре ему уезжать.
— Думаю, все обойдется, — продолжал Базиль. — Мы с Жаном тоже придем, выпьем по стаканчику вина. Главное — надолго не задерживаться. А ты, моя крошка, будь осмотрительна! Ты прекрасно знаешь, Фредерик притащится на праздник, чтобы на тебя посмотреть и с тобой потанцевать. Если он что-то заподозрит…
Девушка ощутила, как Жан внезапно напрягся. И впервые в ее душу закралось подозрение, что ее давний друг нарочно растравляет злобу Жана по отношению к Фредерику. Она поспешила уточнить:
— Официально я ни с кем еще не помолвлена и не замужем! Я дала слово, но за год все может перемениться. Отца и его работников я спасла от разорения, и мельницу тоже! Но это не значит, что я что-то чувствую к Фредерику. Я люблю только тебя, Жан, и я тебе это докажу.
Юноша сжал ее крепко, до боли. Трепеща от желания, Клер закрыла глаза. Каждый раз, оказываясь в его объятиях, она уже никого и ничего не замечала. Так было и сейчас. Базиль? Соважон, лежащий у очага? Зажженная свеча, вокруг которой, обжигая крылья, порхают коричневые бабочки? Окружающий мир перестал для нее существовать.
— Я тоже очень тебя люблю. Если б только мы могли пожениться! Ради тебя я научился читать, а скоро смогу и писать тоже.
Я буду присылать тебе письма, когда уеду.
Клер осыпала шевелюру Жана, с каждым днем все более густую и кудрявую, легкими, пылкими поцелуями. У него часто получалось ее растрогать. В нем столько детского! Когда она впервые застала его в доме Базиля сидящим за столом над старым учебником, то прослезилась от радости и сострадания. Жан — круглый сирота, ни одной родной души! Совсем как герои романов, над чьими судьбами она плакала в ранней юности, — несчастные, бесприютные, погибающие от голода и холода, и которых никто не любит.
— Жан, мне пора домой, — скрепя сердце сказала она.
— Нет, скоро начнется гроза! — прошептал он в ответ. — Побудь еще, пожалуйста!
— Давай лучше ты меня чуть-чуть проводишь!
Пещера фей, заросли самшита или клочок поросшего травой луга, подальше от дороги, — влюбленным не так много нужно. А вот подниматься наверх вместе и спать на раскладной кровати Жана, пока Базиль дома, они не смели.
Скоро по черепичной крыше застучал дождь.
— Пойду постою на крыльце, — сказал хозяин дома. — Подышу свежим воздухом! А ты не задерживайся, Клер! Родителям ты сказала, что пошла искать коз. Хотя, если закроете ставни наверху, я скажу вам «спасибо».
Молодые люди все поняли и, смеясь от радости, побежали на второй этаж. Клер расстегнула блузку, задрала юбку и упала на матрац.
Гийом, Катрин и их дочь Элизабет мечтали начать новую жизнь. Оставив родную Францию, они отправились в Нью-Йорк. Но мечты о свободе превратились в кошмар. Малышка Элизабет осталась одна в самом сердце огромного американского города, который отнял у нее родных. Волей случая девочка попадает в богатую семью Вулворт. Там она растет как настоящая принцесса, ей дают новое имя - Лисбет и отнимают память о настоящих родителях. Однако на шестнадцатый день рождения Лисбет узнает ужасную правду о своем удочерении. Неумолимая судьба вновь лишает ее крова.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
Конец 1939 года. Не успела Мари-Эрмин оправиться от потрясения после гибели своего младшего сына, как судьба отняла у нее еще и мужа. После того как ведомый чувством долга Тошан ушел в армию, их милый домик на берегу реки опустел: Мари-Эрмин с детьми нашла приют у своих родителей. Впереди их ждет суровая зима, а рядом нет мужчины и защитника…* * *Декабрь 1939 года. Даже в уютном домике на берегу реки, где Мари-Эрмин поселилась с мужем и детьми, не скрыться от чувства вины за смерть малыша, который родился слишком слабым.
Конец XVII века… Пиратские суда заполонили Карибский бассейн. Семья английского аристократа лорда Батлера, спасаясь от религиозных преследователей, в спешке покидает Англию. Позади враждебный Лондон, а впереди счастливая жизнь, полная радужных надежд и планов. Но судьба часто вносит свои коррективы. Сумеет ли героиня романа, потеряв своих близких, отомстить за предательство и унижения…
ХIX век. Закат Великой Османской империи… Юная Реция и благородный Сади полюбили друг друга с первого взгляда. Но на пути к счастью их ждет немало преград… В Сади влюблена принцесса Рошана, и она готова на все, чтобы добиться взаимности и погубить соперницу. Соблазненный возможностью блестящей карьеры, Сади становится фаворитом принцессы… Сумеют ли Реция и Сади сохранить свою любовь?
Роман современной французской писательницы Жанны Бурен повествует об одном из самых известных и трагических эпизодов духовной истории средневековой Европы — любви великого философа Пьера Абеляра (1079–1142) и его ученицы Элоизы. Страсть принесла обоим «великим любовникам» не только высшее наслаждение, но и бесчисленные страдания: Абеляр как принявший священнический сан не мог «смыть грех прелюбодеяния», и дядя Элоизы через своих подручных подверг его позорному оскоплению. Элоиза продолжила свой жизненный путь в монастыре, но пронесла через все испытания великую любовь к своему избраннику.
Франция, XVII век. Именем короля, следуя советам Мазарини, Анна Австрийская сражается с собственным народом. Хотя ее поддерживает величайший политик своего времени, королева тревожится. И однажды, вместо того чтобы следовать умеренным советам любимца-дипломата, она, все еще находясь во власти вдохновения, вызванного когда-то пылкой герцогиней де Шеврез, решает круто повернуть дела…
Прекрасную Сару Маккензи отец-шотландец научил всем сердцем ненавидеть англичан. Но случилось так, что Сара оказалась сначала под защитой Чарльза Эшборна, офицера британских Королевских войск, а потом и в его объятиях. Тут она поняла, что стремительно проигрывает свою личную войну за независимость, ибо не в силах побороть могучую волну страсти, грозящую смести все преграды.