Воистину - [20]

Шрифт
Интервал

das Segel schwarz den Unglücksschrei der Raben
den Nordwind um die Wasser umzugraben
das Geisterschiff die Halden und die Heiden
schuttüberhäuft das Haus die Trauerweiden
verschuldet und vertränt am Strom aus Särgen
den Wahnsinn den sie aus der Tiefe bergen
Immer und Nimmermehr gemischt zum Trank
dein wehes Herz vergötternd alle Leiden
vernichtet und verloren liebeskrank…
Nachts im November Rom Einklang und Ruh
der Abschied ohne Kränkung ist vollzogen
die Augen hat ein reiner Glanz beflogen
die Säulen wachsen aus den Tamarinden
о Himmel den die blauen Töne binden!
es landen Disken in den Brunnenmitten
sie drehen sich zu leichten Rosenschritten
wollüstig dehnen Katzen ihre Krallen
der Schlaf hat einen letzten Stern befallen
der Mund entkommt den Küssen ohne Kerben
der Seidenschuh ist unverletzt von Scherben
rasch sinkt der Wein durch dämmernde Gedanken
springt wieder Licht mit seinen hellen Pranken
umgreift die Zeiten schleudert sie ins Heute
die Hügel stürmt die erste Automeute
vor Tempeln paradieren die Antennen
empfangen Morgenchöre und entbrennen
für jeden Marktschrei Preise Vogelrufe
ins Pflaster taucht die Spiegelschrift der Hufe
die Chrysanthemen schütten Gräber zu
Meerhauch und Bergwind mischen Duft und Tränen
ich bin inmitten — was erwartest du?

ПИСЬМО В ДВУХ РЕДАКЦИЯХ>{18}[37]

Ноябрь рим вечер прежнее жилье
продрогший воздух мраморные плиты
из окон свет покуда не закрыты
звон стекол разбиваемых попарно
восторги исторгают из гитары
покуда не впечатаются лбами
в арену с кипарисными столбами!
жучок древесный ужинал со мною —
смоковница с обглоданной корою?
в соседних странах осень и в лохмотья
леса ушли расхристанною плотью
бывают ли сычишки а драконы
гуляют во фланелевых кальсонах
страх смерти безутешные вороны
косматый парус в лодке похоронной
корабль премудрых мчащиеся тучи
тропинка к дому дом на самой круче
гробов и слез слепая вереница
бессилие безумье власяница
Всегда и Никогда смешав в питье
обожествляя боль желая жгучей
и в сердце опрокинуться твое…
Ночь рим ноябрь и больше не тревожь
прощанье без упреков и обиды
из темноты растут кариатиды
качаются колонны и пилястры
цветет сухое небо вянут астры
ныряет лунный диск во тьму колодца
уснуть неровно нервно как придется
у камелька нашептывают бредни
сморило на углу фонарь последний
не остается ран от поцелуя
рука ушла в перчатку кружевную
вино на вкус немного слаще дегтя
рассветный луч о крыши точит когти
и в клочья рвет вчерашнюю кручину
мой холм штурмуют первые машины
с крыш храмов жадно слушают антенны
архангелов Лукавому на смену
крик рыночный и сделки шито-крыто
по мостовой ослиные копыта
мысль о могилах повергает в дрожь
морской зефир приносит прах и пену
я посредине — и чего ты ждешь?

SCHATTEN ROSEN SCHATTEN

Unter einem fremden Himmel
Schatten Rosen
Schatten
auf einer fremden Erde
zwischen Rosen und Schatten
in einem fremden Wasser
mein Schatten

ТЕНИ РОЗЫ ТЕНИ>{19}[38]

Под чужим небом
тени розы
тени
на чужой земле
между тенью и розой
на поверхности чужой воды
моя тень

LIEDER AUF DER FLUCHT

Dura legge d'Amor! та, ben che obliqua,

Servar convensi; perb ch 'ella aggiunge

Di cielo in terra, universale, antiqua.

Petrarca, "I Trionfi"
I
Der Palmzweig bricht im Schnee,
die Stiegen stürzen ein,
die Stadt liegt steif und glänzt
im fremden Winterschein.
Die Kinder schreien und ziehn
den Hungerberg hinan,
sie essen vom weißen Mehl
und beten den Himmel an.
Der reiche Winterflitter,
das Mandarinengold,
treibt in den wilden Böen.
Die Blutorange rollt.
II
Ich aber liege allein
im Eisverhau voller Wunden.
Es hat mir der Schnee
noch nicht die Augen verbunden.
Die Toten, an mich gepreßt,
schweigen in allen Zungen.
Niemand liebt mich und hat
für mich eine Lampe geschwungen!
III
Die Sporaden, die Inseln,
das schöne Stückwerk im Meer,
umschwommen von kalten Strömen,
neigen noch Früchte her.
Die weißen Retter, die Schiffe
— о einsame Segelhand! —
deuten, eh sie versinken,
zurück auf das Land.
IV
Kälte wie noch nie ist eingedrungen.
Fliegende Kommandos kamen über das Meer.
Mit allen Lichtern hat der Golf sich ergeben.
Die Stadt ist gefallen.
Ich bin unschuldig und gefangen
im unterworfenen Neapel,
wo der Winter
Posilip und Vomero an den Himmel stellt,
wo seine weißen Blitze aufräumen
unter den Liedern
und er seine heiseren Donner
ins Recht setzt.
Ich bin unschuldig, und bis Camaldoli
rühren die Pinien die Wolken;
und ohne Trost, denn die Palmen
schuppt sobald nicht der Regen;
ohne Hoffnung, denn ich soll nicht entkommen,
auch wemm der Fisch die Flossen schützend sträubt
und wenn am Winterstrand der Dunst,
von immer warmen Wellen aufgeworfen,
mir eine Mauer macht,
auch wenn die Wogen
fliehend
den Fliehenden
dem nächsten Ziel entheben.
V
Fort mit dem Schnee von der gewürzten Stadt!
Der Früchte Luft muß durch die Straßen gehen.
Streut die Korinthen aus,
die Feigen bringt, die Kapern!
Belebt den Sommer neu,
den Kreislauf neu,
Geburt, Blut, Kot und Auswurf,
Tod — hakt in die Striemen ein,
die Linien auferlegt
Gesichtern
mißtrauisch, faul und alt,
von Kalk umrissen und in öl getränkt,
von Händeln schlau,
mit der Gefahr vertraut,
dem Zorn des Lavagotts,
dem Engel Rauch
und der verdammten Glut!
VI
Unterrichtet in der Liebe
durch zehntausend Bücher,

Еще от автора Ингеборг Бахман
Смерть придет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Малина

Австрийская писательница Ингеборг Бахман прожила недолгую жизнь, но ее замечательные произведения — стихи и проза, — переведенные на многие языки, поставили ее в ряд выдающихся писателей XX века. Роман «Малина», написанный от первого лица, это взволнованный рассказ о незаурядной женщине, оказавшейся в неразрешимом конфликте со своим временем, со своим возлюбленным и сама с собой. Один критик сказал об этом произведении, что в нем отразились все бедствия и катастрофы XX века.


Вечный слушатель

Евгений Витковский — выдающийся переводчик, писатель, поэт, литературовед. Ученик А. Штейнберга и С. Петрова, Витковский переводил на русский язык Смарта и Мильтона, Саути и Китса, Уайльда и Киплинга, Камоэнса и Пессоа, Рильке и Крамера, Вондела и Хёйгенса, Рембо и Валери, Маклина и Макинтайра. Им были подготовлены и изданы беспрецедентные антологии «Семь веков французской поэзии» и «Семь веков английской поэзии». Созданный Е. Витковский сайт «Век перевода» стал уникальной энциклопедией русского поэтического перевода и насчитывает уже более 1000 имен.Настоящее издание включает в себя основные переводы Е. Витковского более чем за 40 лет работы, и достаточно полно представляет его творческий спектр.


Мимо течет Дунай

В австрийской литературе новелла не эрзац большой прозы и не проявление беспомощности; она имеет классическую родословную. «Бедный музыкант» Фр. Грильпарцера — родоначальник того повествовательного искусства, которое, не обладая большим дыханием, необходимым для социального романа, в силах раскрыть в индивидуальном «случае» внеиндивидуальное содержание.В этом смысле рассказы, собранные в настоящей книге, могут дать русскому читателю представление о том духовном климате, который преобладал среди писателей Австрии середины XX века.


«Время сердца». Переписка Ингеборг Бахман и Пауля Целана

Первая публикация октябрьского номера «ИЛ» озаглавлена «Время сердца» ипредставляет собой переписку двух поэтов: Ингеборг Бахман (1926–1973) и Пауля Целана (1920–1970). Эти два автора нынеимеют самое широкое признание и, как напоминает в подробном вступлении к подборке переводчик Александр Белобратов относятся «к самым ярким звездам на поэтическом небосклоне немецкоязычной поэзии после Второй мировой войны». При всем несходстве судеб (и жизненных, и творческих), Целана и Бахман связывали долгие любовные отношения — очень глубокие, очень непростые, очень значимые для обоих.


Век перевода. Выпуск 1

Сменилось столетие, сменилось тысячелетие: появилось новое средство, соединяющее людей — Интернет. Люди могут заниматься любимым жанром литературы, не отходя от экрана. Благодаря этому впервые в России издается антология поэтического перевода, созданная таким способом. Ничего подобного книгоиздание прежних столетий не знало. Эта книга открывает новую страницу искусства.


Рекомендуем почитать
Король Чернило. Том 2

Во второй том «Короля Чернило» вошли тексты альбомов австралийского рок-певца Ника Кейва, начиная с «Tender Prey» и заканчивая «The Boatman’s Call», никогда ранее не издававшиеся стихи, лекция и синопсис фильма, а также рукописные черновики произведений.Ник Кейв и его группа The Bad Seeds получили международное признание как одни из самых ярких и одаренных фигур в рок-музыке, а роман Кейва «И узре Ослица Ангела Божия» переведен на разные языки, в том числе и на русский язык.


Воспоминание. Если б только выше были (два стихотворения)

Кроме 27 романов и более 600 рассказов Рэй Брэдбери написал и опубликовал несколько поэтических книг. Для этой подборки мы выбрали только два стихотворения, которые, пожалуй, знакомы сегодня всем пользователям Всемирной сети — именно они появляются на самых разных сайтах и нравятся, судя по откликам, десяткам тысяч читателей в самых разных странах. Опубликовано в журнале «Нёман», № 8 за 2012 г.