Воды текут, берега остаются - [13]

— Почему же Николай ничего не рассказал, не объяснил? Вот поэтому пришлось его маленько ремнем похлестать. Почему не сказал, Николай?

— Мы условились пока никому ничего не говорить, — не поднимая глаз от стакана молока, ответил Коля.

— Даже отцу нельзя?

Коля ничего не ответил. Но дядя Андрей, видно вспомнив, что у него у самого в детстве были свои мальчишеские тайны, которые он с друзьями хранил от взрослых, улыбнулся.

— Ну-ну, нельзя так нельзя, — и ушел опять за перегородку.

— Ешь скорей, побежали к Васли! — заторопил друга Эчук.

Коля одним глотком допил молоко, схватил недоеденный кусок хлеба, и они побежали к Васли.

Мальчишеский совет происходил за сараем на огороде. За ночь никто из них так ничего и не придумал.

— Может быть, волостному старшине сказать? — предложил Эчук.

— Волостной старшина приятель Ороспая, тоже кулак, он ему ничего не сделает, — возразил Васли.

— Так ведь он поставлен на то, чтобы следить за порядком в селе, — сказал Эчук. — Хоть он приятель Ороспаю, все равно должен будет его остановить.

— Так-то оно так…

Не придумав ничего лучше, друзья в конце концов решили пойти в волостное правление к волостному старшине.

Вениамин Федорович был озабочен. Летние каникулы близились к концу. Уже и сенокос давно окончился. Уже на некоторых полях началась уборка яровых. А ремонт школы двигался медленно. Вениамин Федорович нанял рабочих из иконописной мастерской Платунова, теперь и сам не рад: деньги они забрали, но работать не торопятся, приходится ходить, уговаривать.

С утра Вениамин Федорович пошел в село, хотел повидать подрядчика, но не застал его. Пришлось ни с чем возвращаться домой.

Он проходил мимо волостного правления как раз в то время, когда Васли, Эчук и Коля, сидя на траве, ожидали волостного старшину.

Вениамин Федорович подошел к ребятам.

— Здравствуйте, Вениамин Федорович! — вскочил на ноги Эчук.

Васли с Колей тоже встали:

— Здравствуйте, Вениамин Федорович!

— Здравствуйте, друзья, — ответил учитель. — Что вы тут делаете?

Ребята переглянулись. Наконец Эчук, переминаясь с ноги на ногу, произнес неуверенно:

— Сказки рассказываем…

Учитель засмеялся:

— Нарочно пришли к волостному правлению, чтобы рассказывать сказки?

— Нет, Вениамин Федорович, — сказал Васли, — мы пришли к волостному старшине, а его нет.

Вениамин Федорович вновь рассмеялся:

— Вот уж не знал, что мои ученики ведут дела с волостным старшиной. Если бы не своими ушами от вас это услышал, не поверил бы. Что же за дела за такие у вас с волостным старшиной?

Ребята смущенно молчали.

— Секрет? Мне нельзя знать?

Васли посмотрел на друзей, как бы спрашивая у них: можно ли открыться учителю?

— Можно, — сказал Эчук.

Тогда Васли рассказал, как Эчук узнал про сборище у мельника, как они сегодня ночью выведали у Веденея о том, что Вениамину Федоровичу угрожает расправа.

— Веденей не врет, — закончил Васли, — и мы решили предупредить волостного старшину.

Вениамин Федорович слушал Васли не перебивая и думал с горечью: «Как темен народ! Ведь я же учу детей грамоте, ради этого променял губернский город на село, не жалею ни сил, ни времени — и вот благодарность за все то доброе, что я делаю…»

Когда Васли кончил свой рассказ, учитель сказал:

— Спасибо, друзья, но к волостному старшине вам идти незачем.

— Вениамин Федорович, вы же сами говорили о злобе картов!

— Да, говорил. Действительно, карты злы, жадны, но за меня, друзья, не беспокойтесь. — Он обнял Васли и Эчука за плечи. — С такими друзьями, как вы, никакие враги не страшны. Пойдемте-ка отсюда.

На углу Мельничной улицы ребята расстались с учителем. Вениамин Федорович направился домой, ребята пошли на пруд.

Волостному старшине все же стало известно, что карт Ороспай что-то замышляет против учителя: в деревне трудно что-либо скрыть. Поэтому, встретив на улице карта, волостной старшина сказал ему:

— Ты, Ороспай, слыхать, опять что-то задумал против учителя?

— Не пойму, о чем ты говоришь, господин старшина, — прикинулся, простачком карт.

— Сегодня вы идете против находящегося на государственной службе учителя, завтра — против меня… Так, что ли?

— Господин старшина, ни в чем мы не виноваты. Зачем так говоришь? Если мы некрещеные марийцы, значит, можно на нас всякую напраслину возводить?

— Вашей веры я не касаюсь. Но ежели что с учителем случится, знайте: вина на вас будет.

Ороспай поспешил к Канаю Изваю.

— Может, Чепаковы донесли? — строил догадки карт.

— Да нет, не может быть, — возразил Канай Извай. — Наверное, кто-нибудь подслушал наш разговор.

— Кто же?

Канай Извай почесал в затылке.

— Бог его знает.

Весь день Канай Извай нет-нет да подумает, каким образом стало известно волостному старшине об их замыслах?

«Постой-постой! — вдруг хлопнул он себя по лбу. — А где пропадал ночью Веденей? Уж не он ли разболтал?»

— Веденей, иди-ка сюда! — позвал он сына, который играл на улице.

Веденей прибежал.

— Что, отец?

— Кому говорил, что мы позавчера были у Чепаковых?

— Никому не говорил, — дрогнувшим голосом ответил мальчик.

— Врешь!

— Ей-богу, не говорил…

— Врешь и еще божишься, грешник! — Канай Извай стал расстегивать ремень.

— Не бей, не бей! — взмолился Веденей. — Они заставили меня! Я не хотел, они заставили!