Водка + мартини - [81]

— Надеюсь, я что-нибудь придумаю для вас с Эльфи, — открываю я наконец рот.

Мы встаем для прощального рукопожатия, я гляжу, как распрямляются ее ноги, и в голове моей мелькает мысль, от которой наверняка покраснел бы даже Эльфи.

7

В моей квартире на пятом этаже здания, расположенного в Северном Лондоне, на столике лежат семь почтовых посланий — так внешний мир напоминает мне о том, что он все еще существует.

1. Еще один чек на тысячу фунтов от редакции газеты Дэйва Кливера.

2. Контракт из Би-би-си на выпуск шоу «Разминка перед смертью».

3. Открытка от Ясмин. «Дорогой Майкл, мне было хорошо с тобой. Извини, но все так запуталось. Я.» Ишь ты, не «Целую, Я.», нет, просто и банально: «Я.». (Сучка.)

4. «Санди таймс» до сих пор не может поверить, что я все еще не состою членом их клуба любителей вина. Они не намерены смиряться с моим полным равнодушием. Следующим их шагом будет посылка людей, которые заставят меня принять решение.

5. Я выиграл двенадцать миллионов фунтов стерлингов в лотерею. Нет, неправильно, вычеркнуть. Я чуть было не выиграл двенадцать миллионов фунтов стерлингов. Есть разница?

6. Меня просят явиться в магистрат Дорсета за неуплату штрафа, связанного с нарушением Правил дорожного движения (1984). Похоже, они там в Алум-Чайн совсем пали духом, потому что если я просто пошлю им сумму в двадцать фунтов в течение двадцати восьми дней, они готовы полностью забыть инцидент и выслать мне в ответ коробку конфет или какой-нибудь красивый шарф в знак своей благодарности.

7. Пакет, который я вскрываю последним, содержит экземпляр книги «Легкий способ бросить курить». Книга Ясмин, которую я забыл у Хилари, с тошнотворной надписью ее Ника. Хилари возвратила ее мне без всякой записки, ни строчки. Это вполне в ее духе и означает «сам пошел туда же».

И при мысли о сигарете… что же?

Я осторожно зондирую рану. Все еще больно: боль где-то там, на заднем плане, но ноет постоянно… виноват, какая это боль, это же чувство настоящего торжества, и сегодня это ощущение уже не столь неразрывно связано с пачкой каких-нибудь «Голд бленд», от одной мысли о которой некогда сжималось сердце. Возможно, это прогресс. Интересно, что именно я чувствую — что я жертвую чем-то или что обретаю свободу?

Мне приходит в голову, что точно такой же вопрос я мог бы задать себе и относительно Хилари.

Боюсь, что ответ в обоих случаях будет один и тот же: всего понемножку.

Меня представляют команде, которая должна работать над шоу «Разминка перед смертью», если, конечно, четырех человек, включая меня самого, можно считать командой. Как всегда в таких случаях, за время, которое прошло с понедельника, когда я встречался с Дэйвом Уайтом, проект поменял статус: теперь это не цикл, а просто пробный выпуск, а это значит только одно: если наверху не одобрят, программа на экран не пойдет, а сама идея будет похоронена. Дэйв, как ни странно, никак не отреагировал на эту новость. По-моему, он был больше озабочен травмой, которую на днях получил защитник «Ковентри Сити», игравший под номером четыре.

Мы собрались в нашем производственном отделе «обменяться мыслями по поводу некоторых идей». В мою «команду» входит, во-первых, Анита (референт) — заводила, как ее называют на Би-би-си, которая знает ситуацию в компании как свои пять пальцев и, судя по ее виду, готова вытаскивать нас из дерьма по пять раз на дню. Потом туповатый внешне мальчонка по имени Саймон, который на Би-би-си проходит практику. (Вскоре мы очень деликатно попросим его сходить принести нам чаю, если он, конечно, не имеет ничего против, и больше не видим его до конца дня. Потом его обнаружат где-то в дебрях компании в состоянии, близком к истерике: он заблудился в переходах и несколько часов рыскал по коридорам в поисках выхода.) И наконец, Луиза. Ее должность — помощник продюсера, сама крохотная, изящная как балерина, но, по всему видать, настырная, как не знаю кто, сидит на кончике стула и что-то с яростью чирикает в своем новеньком блокноте. На носу очки в узенькой черной оправе, так что, я думаю, мы должны глядеть на нее и думать: «О-о, какая серьезная», хотя мой личный опыт говорит мне, что люди, которые стараются записывать все подряд, обычно понятия не имеют о том, что на самом деле нужно делать.

— Может быть, взять интервью у тех, кто скоро умрет, — подает голосок Саймон, открывая наши дебаты. Луиза поднимает глаза от своего блокнота, ожидая, какова будет реакция остальных на это остроумное предложение.

— Не-ет, это как-то бана-ально, — растягивая слова, откликается Анита. — Хотя в этом случае можно было бы сэкономить на гонорарах.

Строго говоря, референты на телевидении обычно отвечают только за организацию процесса и имеют дело с такими вещами, как пленка, аппаратура, координация действий, расписание и прочее в этом роде. От них, как правило, не требуется никакого вклада в редакционные вопросы, и, ей-богу, большинство референтов вполне довольны таким положением вещей. Однако попадаются и такие, кто время от времени подает одинокий голос разума.

— А ведь есть люди, которые пережили состояние, близкое к смерти или клинической смерти, может быть, они… как вы считаете? — волнуясь, пропела Луиза. — Кто, может быть, тонул… или на операционном столе… он видел такой белый свет, или перед ним явился Иисус… и спас его в самый последний момент…