Это простейшая афера, и провернуть ее под силу последнему дураку, даже тому, что сидит рядом со мной.
Ему лет двадцать пять, одет в аккуратную рубашку и бежевые брюки. У него ухоженные руки, на носу очки. Похоже, мальчик-компьютерщик с университетским образованием. Быть может, он прочитал об этой афере в книжке или в Интернете, и ему хочется попробовать ее провернуть. Чтобы потом было о чем рассказать друзьям. Место он выбрал идеальное — уютный бар, где нет откровенных отморозков, которые могли бы переломать ему пальцы, к тому же достаточно далеко от дома, чтобы впредь никогда здесь случайно не оказаться.
И вот все начинается. Он сидит за барной стойкой, через одно место от меня. Разговаривает с соседом, крепким парнем в явно маловатом для его комплекции костюме. У громилы сросшиеся брови, идущие дугой через весь лоб, а на руке перстень с печаткой. Судя по всему, эта печатка оставила свой след на лицах людей, пытавшихся его обмануть. Видимо, очкарик не так уж прозорлив.
— Знаешь, — говорит очкарик громиле, — чует мое сердце, мне сегодня повезет. Хочешь сыграть в одну игру?
Поднеся стакан «Джека Дэниелса» ко рту, громила задумывается. В его огромной ладони не видно самого стакана. Перекатывая во рту кубики льда, он глядит на паренька. Ему хватает секунды, чтобы все оценить.
— Ладно, — соглашается он.
Паренек принимается объяснять правила:
— Игра называется «Кто больше?». Сначала мы кладем деньги в банк. Скажем, баксов по двадцать. — Он вытаскивает двадцатку из кармана и бросает на барную стойку. — Затем мы начинаем торговаться.
Громила задумывается, но потом достает зажим для денег, с толстенной кипой наличности. Это тоже недобрый знак. Столько денег с собой носят только люди, занимающиеся вполне определенным видом деятельности. Те люди, которые чеки не принимают. Я уже подумываю, что стоит вмешаться и остановить паренька, пока он не пострадал, но тут громила выуживает из пачки двадцатку и тоже бросает ее на стойку со словами:
— Давай сыграем.
— Давай, — говорит паренек.
На его лице одновременно читаются страх — а вдруг раскусят? — и воодушевление — он действительно пытается провернуть эту махинацию. Возможно, парень обдумывал ее несколько недель, если не месяцев. Зато какую историю он расскажет своим друзьям-очкарикам.
— Все просто, — объясняет он. — Теперь мы начинаем торговаться. Кто больше предложит, тот и выигрывает все деньги, стоящие на кону. Понятно?
— Да, давай начнем, — отвечает громила.
Судя по выражению лица, с математикой у него туговато. Но правила простые, да и паренек вроде угрозы особой не представляет…
— Что ж, — говорит очкарик. — В банке сорок долларов. Пожалуй, я для начала предложу за него двадцать.
Громила обдумывает ставку. В банке сорок долларов. Паренек хочет забрать его за двадцатку. Еще можно остаться в выигрыше. Громила выплевывает лед обратно в стакан и болтает его там, как игральные кости.
— Да ладно, — ухмыляется он. — Я дам за него двадцать пять.
Вот тут пареньку надо остановиться. Он должен великодушно махнуть рукой, забрать двадцать пять долларов, придвинуть банк поближе к громиле и, выиграв на этом пятерку, свалить из бара, да побыстрее, пока громила шевелит извилинами. Но паренек жаден. Не до денег, конечно. Вполне возможно, денег у него куры не клюют — может, он обладатель фондовых опционов на несколько миллионов долларов в какой-нибудь компании, продающей всякие бесполезные вещицы через Интернет. Нет, ему нужна хорошая история. Парнишка уже видит эту картину: вечером он встречается с друзьями в баре на центральной улице Сан-Франциско и рассказывает, как облапошил сегодня одного работягу — он обязательно так и скажет: «работягу», — выудил у него немного денег, которых, впрочем, хватит, чтобы всех угостить, а затем он окликнет бармена и закажет всем выпивки.
В общем, очкарик не останавливается.
— Двадцать пять, говоришь? — В притворной задумчивости он потирает щеку. — А ты крепкий орешек. Зато я готов предложить двадцать восемь долларов.
Громила усмехается. Он уже все просчитал — любая ставка меньше сорока долларов позволяет остаться в выигрыше. Теперь ему даже думать не надо.
— Тридцать баксов, — отвечает он.
Паренек делает вид, что отступается. Он делает глубокий вдох, словно съел что-то острое, а потом говорит:
— Ух, больше я не потяну. Ты выиграл. Давай свой тридцатник — банк твой.
И протягивает руку громиле. Тот достает сначала двадцатник, потом еще десятку и отдает пареньку, который тут же прячет деньги в карман и, махнув рукой в сторону сорока долларов, говорит:
— Эти сорок долларов твои.
