Водителям горных троллейбусов - [19]

Шрифт
Интервал

Анечке легче найти себе  — оскорбленная девушка размахивает пистолетом, а коварный старикашка-миллионер ползает на коленях, вымаливая прощение и суля половину состояния.

Купила розу — , с огромными цветами, кремово-розовыми, и  запахом. О! Шелк! Бархат! Амбре! Все хорошо, но я вообще-то туфли шла покупать, а не розы.

Позвонил Петька — вдруг обломилась какая-то премия, и он не знал, куда ее девать. в ресторанчике невероятно прекрасную пищу под названием «каре ягненка».

Соседка приехала из Питера — весь этаж пропах корюшкой. Мне тоже принесла корюшки, но после ягненка — ! — в меня уже ничего не влезало — ! Завтра вот пожалею, точно.

Нашла в шкафу французские духи «Любовь в Париже» — коллеги на юбилей дарили. Распечатала.

Позвонила на дачку — Аня рапортует, что больной хорошо ел и бодро себя чувствовал. Можно расслабиться.

Короче — начиталась книжек,  барашка с красным вином, розы дышат амброзией на балконе, а я брызгаюсь в комнате «Любовью в Париже». Это все май, правда. И свобода.

Ночью мне снятся горы.

О, розы, розы!

Папе исполнилось восемьдесят семь. Фотографировать не решилась, ибо вид неутешительный. Мы просто отмечали событие — с пивом под кустом сирени. Именинника выкатили на крыльцо, но сегодня он не в форме — голова падает, изо рта ниточка слюны. Аня подвязала ему слюнявчик. Красавицу нашу восточную тоже не решаюсь фотографировать, но по другой причине — блеск стоматологии затмевает солнце! Обычай такой — дедушка золото подарил, отказаться нельзя. Я ее уговариваю вернуть — на японку будет похожа. Нет, говорит, родственники не поймут.

Клан Черной Козы

Истории из киргизской жизни — естественно, в стилистике сериалов, но если отбросить скорлупки — ядрышки те еще! Ощущение — как от  Купера, только вместо индейцев — клан Черной Козы, управляемый вышеупомянутым дедушкой. Почтенный аксакал девушку Алтынай назначил своей преемницей, тем самым пренебрег наличием в семье множества лиц мужеского полу, поскольку те запятнали свое честное родовое имя кто связями с наркомафией, кто , кто еще чем.

Теперь понятно, почему телефон трезвонит каждые полчаса — родственники то и дело докладывают, кто женился, кто родился, кому муж подбил глаз, у кого стройка, кто машину , у кого дочь-отроковица потерялась. Алтынай  — родственники мигом скидываются на машину и на свадьбу, отроковица отыскивается (под забором, но живая — теперь проблема после такого позора ее пристроить замуж!), побитую жену на несколько дней прячут у сестры… Словом, клан Черной Козы живет бурной жизнью под чутким руководством честной девушки Алтынай.

— Я так устал… — жалуется она, делая очередной укол. — Не  это тяжесть — решать дела племени!

Показывает фотографию — бабушка и двое внуков, это Анины мама и дети. Детьми она откровенно гордится — девочка играет на чем-то национальном, даже вместе с фольклорным ансамблем на зарубежные гастроли выезжала. А у мальчика — футбол и шахматы. Футбол Аня считает отчасти своим достижением — сына с врожденным вывихом возила оперировать в Турцию.

— Почему в Турцию?

— У нас такой операций не делают. Люди сказали — в Турции могут. Я взяла его и поехала. Теперь футболист!

— А вот один раз я выручил родственника из армии. Ему там плохо было, сначала звонил, жаловался, потом совсем пропал. Я поехал искать, спасать. Нашел в хлеву, он за овцами ухаживал. Худой, голодный. Как раб какой-то! Я так раскричался, снял на мобильник, начальнику пригрозил — засужу!

— И чем кончилось?

— Комиссовали.

А больше всего она любит убегать ото всех на киргизско-китайскую границу, куда добраться можно только на коне, где не работает мобильник, стоят горы до небес и дедушка пасет… как это… корова такой, снежный?

— Як?

— Ну да, як! — и опять сияет золотом.

— У нас в горы возле Оша прекрасный цветок растет, зовут . Значит — лунный цветок. Больше нигде не растет. Кто видит — не может забыть. Он такой… мрачный даже… утром красный, днем фиолетовый, вечером черный. Один раз  жена швейцарского посла, и так полюбил тот цветок, что хотел дочку назвать!

— Назвала?

— Муж не разрешил. Зачем в Швейцарии ?

— Аня, до чего мне ваши тянь-шаньские ели понравились! Как стрелы — тонкие, острые, легкие — не скажешь, что огромные. Иногда просто акценты на склонах, а иногда весь водораздел топорщится, как пила.

— О, у нас еще один странный елка есть. Но редко бывает. У них одна сторона красный, совсем красный. Говорят, однажды так было, что мачеха под елкой зарезал ребеночка. Не знаю, просто так говорят.

Я готова слушать и слушать — про заснеженные перевалы, где волки не только воют, но могут запросто сожрать автомобилиста, и про красные глаза шакалов, окруживших жилье, и тогда, если не знаешь специальных слов,  пропало. А еще про тонкости национальных костюмов, и про трехэтажные юрты для туристов, и про особую дедушкину юрту, всю в экзотических узорах (иностранцы хотели купить за большие деньги, но он не продал), и про Акаева с Айтматовым. Про Акаева мне было и вовсе интересно — всегда считала, что интеллигентный академик самая подходящая кандидатура в демократические президенты.


Еще от автора Ирина Васильевна Василькова
Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Как сквозь кустарник

Ирина Василькова — поэт, прозаик, эссеист. Автор четырех поэтических и двух прозаических книг. Преподает литературу в московской Пироговской школе.


Миф как миф

Критическая статья на книгу Ирины Ермаковой «Седьмая: Книга стихов».


Умные девочки

Ирина Васильевна Василькова — поэт, прозаик, учитель литературы. Окончила геологический факультет МГУ, Литературный институт имени Горького и Университет Российской академии образования. В 1971–1990 годах. работала на кафедре геохимии МГУ, с 1990 года работает учителем литературы в школе и руководит детской литературной студией. Публикуется в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Знамя», «Дружба народов».


Стожок для несуществующей козы

Василькова Ирина Васильевна — поэт, прозаик, эссеист. Родилась в Подмосковье, окончила геологический ф-т МГУ, Литературный институт им. А.М.Горького и ф-т психологии Университета Российской академии образования. Живет в Москве, преподает в школе, руководит детской литературной студией «19 октября». Автор четырех поэтических книг. Финалист премии им. Юрия Казакова за 2008 год. Публиковалась в журналах «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Литературная учеба», «Мир Паустовского» и др. Стихи и проза переведены на болгарский, сербский, немецкий.


«Грозового облака внутри»

Критическая статья на книгу Ирины Евсы «Юго-Восток».


Рекомендуем почитать
Скучаю по тебе

Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?


Сердце в опилках

События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.


Шаги по осени считая…

Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.


Страх

Повесть опубликована в журнале «Грани», № 118, 1980 г.


В Советском Союзе не было аддерола

Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.


Времена и люди

Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.