Водителям горных троллейбусов - [15]

Шрифт
Интервал

Папенькин приступ шпиономании достигает максимума в полчетвертого ночи, он требует вызвать такси и доставить его на работу, дабы перепрятать секретные бумаги в другой ящик. Пытаюсь его утихомирить, параллельно корпя над корректурой, которую завтра сдавать.

Мироздание взялось за меня крепко и полощет, как щенка в проруби. В общем, от ужаса забилась в койку и читаю Стругацких. Как ни странно, помогает. Но и пугает.  всего и вся в моей голове связывается с башнями-излучателями…

Утром звонит  и сообщает, что уволил девушку-курьера, которую обычно присылал за оплатой, так что придется срочно с кошельком наперевес нестись к метро и искать там его красный «». Понятно, что ток из проводов тут же крадут инопланетяне, в результате чего троллейбусы встают гуськом вдоль всего проспекта. Минут через сорок я все же изверга дяденьку нахожу, но почему нельзя было просто отдать деньги в руки Ане, он объяснить не может. (Я потом спросила у Ани — говорит, что начальник их грабит, что она получает из моих денег процентов тридцать, а у дяденьки тем временем как-то сам собой выстроился трехэтажный дом.)

Забежавший в гости сын сокрушается не столько о том, что у них в велосипедном магазине продавцы крадут выручку (знамо дело, ротация кадров — нанимаются, крадут и увольняются), сколько о крадущих. Будто все жадные действуют по одной и той же плохо написанной инструкции! Бред, бред!

Утешает только Петька, который отпоил меня мартини и , поговорил о смерчах пустыни и согласился искать вместе клад в пещерах . У нас теперь игра — обсуждать возможные путешествия в разные страны, хотя ясно, что никуда не поедем.

Перед сном обнаруживаю, что девушка Алтынай отчистила мою любимую кастрюльку, старательно отскоблив  слой.

Мадам

Совпадение — прямо как в кино.

Пока пьем с  кофе во время ее очередного визита, выясняется, что служит она в той самой военной поликлинике, к которой папа приписан! Но если бы не нашли мне ее по знакомству, мы бы никогда с ней не встретились — из военной поликлиники специалисты на дом не ездят. Только терапевты.

— А вы сами его привезите! — отвечает регистратура по телефону. Интересно, как? На такси? А до такси-то я как его дотащу?

И это притом, что они внимательны к ветеранам войны — начальство строго следит. Да, к ветеранам. К ходячим. Но категории лежачих ветеранов для них просто не существует. Не прописано в документах. Вы вдумайтесь — целая категория людей.

Нет человека — нет проблемы.

Ненавижу делать уколы. Отсутствует во мне медицинская жилка. Представлять себя благородной теоретически нравится, но смачный хруст, с которым игла входит в живую плоть… скулы сводит, и рот наполняется слюной… по четыре раза в день… брр… ненавижу!

—  неловкая! — бурчит он. — Больно же! Вот у Ани легкая рука — ничего не чувствуешь.

Широкое смуглое лицо ее кажется некрасивым, когда она переодевается в цветастый халат и туго обвязывает голову косынкой, и красивым — когда появляется в пальто с пушистым меховым воротником и меховой шапке. Подходящее обрамление для киргизской красоты. На воротнике тают снежинки. Только вот синяк под глазом.

Гордится:

— Это муж пальто подарил! Сначала глаз подбил, потом извинялся.

— Который — врач? Так он же…

— Это ! Второй муж.

Второго мужа ей, оказывается, дедушка нашел. Сказал, женщине одной жить нехорошо. Все бы ничего, только у него уже есть в наличии одна жена,  а Аня — вторая. О первой он тоже заботится, а живет с Аней. У них это вполне нормально — восток.

— Первый муж меня  чем изводил? Мрачный такой, все молчал. Я один раз рассердился и сказал: «Лучше бы бил!». Не надо это говорить вслух, вот мне второй такой самый и достался. А первый — ух, красивый, я еще в школу ходил, на улице его замечал. А потом родственники договорились, я так радовался. А у нас  какой обычай на свадьбу — стелют много-много матрасов, целый куча. Нас друзья наверх закинули и ушли. Он спрашивает — тебе сколько лет? Я говорю — пятнадцать. Он говорит — ну, ты маленький еще, тебя не буду трогать. А как — надо же простыню в кровь испачкать! Он тогда бритвой себе руку резал и назавтра всем показал, что все нормально. Я сейчас думаю, он был такой самый… ну, голубой. Я молодой совсем, не понимал, что такое. Только видел — у него друг есть, он всегда с ним.

— Аня, но у вас же дети!

— Ну что дети… Дети потом, через пять лет.

У меня назревает диагноз — эмоциональная тупость, переходящая в ! Совсем недавно душу волновала возможность пойти на поэтический вечер и послушать любимых стишков. Или выпить в кулуарах с  сладкоголосым и великим. Словесность пьянила, тонизировала и облагораживала. Нынче же больше волнует получение очередной подписи на очередной бумажке — на долгом пути оформления нашей инвалидности.

Сегодня я, как мадам , наехала на полковника медицинской службы по фамилии Искра (привет Пушкину!) и долго крутила за пуговицу, чтоб он мне закорючку поставил, а сбоку скромненько приписал, что хорошо бы, чтоб ВТЭК приехала на дом. В итоге бумажку подписал, хотя и заметил: «Не имею права, но бог меня за это простит». А до этого я еще полчаса тоном Макара Девушкина уламывала тетку в белом халате выдать мне бланк той самой бумаги, на которой добрый полковник потом ставил закорючку.


Еще от автора Ирина Васильевна Василькова
Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Умные девочки

Ирина Васильевна Василькова — поэт, прозаик, учитель литературы. Окончила геологический факультет МГУ, Литературный институт имени Горького и Университет Российской академии образования. В 1971–1990 годах. работала на кафедре геохимии МГУ, с 1990 года работает учителем литературы в школе и руководит детской литературной студией. Публикуется в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Знамя», «Дружба народов».


Миф как миф (о книге Ирины Ермаковой)

Критическая статья на книгу Ирины Ермаковой «Седьмая».


Садовница

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стрелка

Ирина Василькова родилась в Москве. Окончила Геологический факультет МГУ, Литературный институт им. Горького и психологический факультет Университета Российской академии образования. Поэт. Автор четырех поэтических книг. Впервые выступила в «Знамени» со стихами (2002, № 9) и с прозой (2007, № 2).


Как сквозь кустарник

Ирина Василькова — поэт, прозаик, эссеист. Автор четырех поэтических и двух прозаических книг. Преподает литературу в московской Пироговской школе.


Рекомендуем почитать
Тайный голос

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.


Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.