Влюбленный призрак - [24]
– Кому я могу рассказать о происходящем со мной, не выставляя себя по меньшей мере фантазером или психом?
– Не скажи, рано или поздно ты кого-то повстречаешь, и вместе вы изобретете замечательную историю, вот увидишь; ты сможешь всем с ней делиться, даже самыми безумными своими мыслями.
– Прямо как ты с Камиллой?
– С твоей матерью.
Изучив меню, Раймон посоветовал остановиться на гамбургере: по его мнению, в путешествии следовало отдавать предпочтение местной кухне.
Тома́ тем не менее заказал салат.
– Я понял, в чем твоя проблема, сынок: ты мало смеешься.
– Заранее знаю продолжение: мы живем только раз.
– А вот и нет, это еще одно гигантское жульничество. Правда в другом: это умираем мы только раз, а живем каждый день. Так что советую тебе сменить похоронный вид на жизнерадостный.
– Я репетировал свою послезавтрашнюю роль, мне не хочется тебя разочаровать, – объяснил Тома́, кладя руку отцу на плечо.
На взгляд официантки, этот посетитель вел себя странно: он обнимал пустой стул.
9
У жителей Кармела, прибрежного городка в полутора сотнях километров южнее Сан-Франциско, принято собираться вечером на пляже для проводов солнца, погружающегося в океан. В самом Сан-Франциско очень зрелищные зори. Ранним утром мост «Золотые ворота» исчезает в тумане, затягивающем залив и город до самой марины – стоянки для яхт, объяснял Артур, хозяин дома на Грин-стрит.
Солнце медленно просачивается сквозь эту пелену, заливая тихоокеанские пляжи медовым светом. Когда его лучи пробиваются к кварталу Кастро, туман начинает отступать вместе с отливом.
Артур посоветовал Тома́ встать пораньше и полюбоваться видами с холмов-близнецов Твин Пикс. Он даже предложил воспользоваться его машиной. Проснувшись при первых проблесках рассвета, Тома́ решил последовать доброму совету.
Он вышел в сад, вдохнул полной грудью сильный запах вспаханной земли. «Сааб» ждал его перед домом. Тома́ достал из кармана полученный накануне от Артура ключ зажигания. Отец расположился на заднем сиденье, заявив, что всегда мечтал иметь личного водителя.
– На свою зарплату врача я не мог позволить себе этой роскоши. А главное, когда тебя везет сын, это радует.
– Если хочешь, можешь разлечься на капоте, мне все равно.
– Сдавай назад медленно, здесь очень чувствительная коробка передач.
– С каких пор ты разбираешься в автомобилях? – удивленно спросил Тома́.
– Представь, у меня был в точности такой же «сааб», ты тогда еще не родился. На нем я возил твою мать в Тоскану. Она была оливковая – машина, а не твоя мать. Жанна терпеть не могла этот цвет, но ценила удобство сидений.
– Если бы ты не повстречал Камиллу, то вы бы не перестали друг друга любить?
– Будь у нас умение так долго любить друг друга, то в моей жизни вряд ли появилась бы Камилла. Не отрицаю, я любил нравиться, кто меня за это осудит, но бабником я не был – слишком уважал женщин.
– Ты говорил, что ваши отношения испортились после моего рождения. Вы расстались из-за меня?
– Нет, из-за себя. Человек ко всему привыкает, в том числе к другому человеку, в этом его роковая ошибка. В твоем теперешнем возрасте я дал себе слово, что никогда не уподоблюсь людям, забывающим страсть первых дней, первых месяцев, первых лет романа. И все же мы с твоей матерью совершили этот грех: мы забыли. Мы понемногу друг от друга отдалялись, не замечая растущей дистанции. Исчезла нежность, а вместе с ней маленькие повседневные жесты, значащие больше, чем люди готовы признать. Иногда, когда ты прощался с матерью на сон грядущий, я замечал, как ты ее целуешь. Какой взрослый может соревноваться с детской способностью любить? Ты совершенно не виноват в том, что с нами произошло. Как ни странно, ты доказал мне мою неправоту. Наша любовь к своим детям вечна, она свидетельствует о нашей способности к безоговорочной любви, я понял это благодаря тебе, без этого у меня не было бы надежды на второй шанс. А это уже подводит нас к Камилле, – заключил Раймон, чей силуэт переместился на переднее сиденье.
– Мотор барахлит? – спросил он.
– Нет, я не слышу никаких сбоев, а что?
– Ничего, странно, почему мы так тащимся.
Тома́ покосился на отца.
– Смотри на дорогу, на такой скорости надо сохранять бдительность.
– Какой была та поездка с мамой в Италию?
– Оставь маму в покое, давай сосредоточимся на том, что нас ждет. Важно разработать метод и следовать ему. Для начала во время церемонии мы проводим рекогносцировку, она понадобится для того, чтобы незаметно сделать фотографии. Надо будет купить дешевый одноразовый фотоаппарат. Или нет… лаборатория, которая будет проявлять пленку, может увеличить кадры, во всяком случае, этим может заняться какой-нибудь ее сотрудник, читавший газетный некролог. Заплати за проявку наличными. Кстати, не забудь поменять деньги. Потом мы нарисуем точный план: двери, окна, форточки, вентиляционные отверстия. И – опля! – вечером мы совершаем кражу со взломом.
– Опля?
– Так говорят.
– Ты возомнил себя Арсеном Люпеном?
– Что в этом плохого? Он был симпатичный и всегда безупречно элегантный.
– Одноразовых камер больше не существует. И никаких краж со взломом! Позволь тебе напомнить, что, когда ты говоришь «мы», подразумеваюсь я. Это я произведу рекогносцировку, о которой ты толкуешь. Я посмотрю, смогу ли вернуться с похорон с твоей урной, чтобы, улучив момент, смешать твой прах с прахом Камиллы.
