Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией - [43]

Но Албукерки вроде бы совершенно забыл о существовании суэцкого флота, и, обнаружив, что пока не может добраться до Красного моря, поспешно решил лично решить малаккский вопрос, оставив не только Гоа, но и все португальские интересы в Индии на произвол судьбы. Отправившись в Малакку, он двигался к точке, расположенной в 1800 милях в подветренную сторону, тем самым лишая себя возможности защитить португальские позиции в Индии, независимо от того, кто им будет угрожать, пока будет длиться сезон муссонов, то есть примерно пять месяцев. Ничто в его собственных записях не объясняет этого решения. Возможно, оно было подсказано большим желанием освободить своих оставшихся в плену соотечественников. Если так, мотивы Албукерки, хотя и делали честь его сострадательному сердцу, никак не оправдывали то, что он покинул позицию, которую обязан был занять, согласно всем существующим военным принципам, прежде чем заняться решением второстепенного вопроса. Получалось, что он шел на помощь соотечественникам в одном месте, подвергая их серьезному риску в других.

Впоследствии главная опасность так и не вырисовалась, зато второстепенная сформировалась в полном объеме. Никакого общего наступления на португальские позиции с Ближнего и Среднего Востока так и не было, поскольку, как уже было сказано, султан Египта отказался от продолжения строительства армады на Красном море – хотя Албукерки об этом не знал, – зато Гоа подвергся нападению войска хана с суши и едва не был взят. К счастью для португальцев, разведывательные сведения в восточных водах передавались очень медленно – если это делалось против муссонов – и султан Египта не знал об уходе Албукерки с флотом из Индии к полуострову Малакка и Малайскому архипелагу. Когда же он об этом узнал, момент уже был упущен. Иначе вполне вероятно, что он со всей поспешностью отправил бы имеющийся флот в Индию. Такая великолепная возможность, как говорится, представляется раз в жизни. Но пока, когда муссоны отрезали Гоа от внешней помощи, остатки армии хана, пополненные и реорганизованные, пошли на штурм и не только захватили броды, но и заняли оборонительные сооружения, возведенные португальцами для защиты этих бродов. С этой господствующей позиции военачальники хана отрезали все пути подвоза припасов с суши и так изводили небольшой гарнизон набегами по всему острову вне города на протяжении всего жаркого сезона, что защитники оказались совершенно измотанными раньше, чем помощь стала возможной. Если бы местные лидеры не враждовали друг с другом, они вполне могли, собравшись вместе, выбить португальцев из крепости, нанеся более серьезный урон их престижу, чем когда изгнали белых людей из Гоа в первый раз. Помощь пришла только в самом конце муссонов, когда к индийским берегам подошла группа кораблей под командованием Мануэла Ласенды, направленная для блокады торговли враждебных портов Малабарского берега. Но этого подкрепления было недостаточно, чтобы вытеснить нападавших с острова, а отвлечение вновь прибывших кораблей от их непосредственной задачи позволило большой группе арабских торговцев, когда направление муссона изменилось, прорваться в Джидду. Разработанный Албукерки отличный план установления господства португальцев на западном побережье Индостана разваливался из-за его же решения вывести главный флот из индийских вод.

А тем временем вице-король быстро продвигался на восток, имея при себе восемнадцать судов. Албукерки зашел на Суматру, захватил несколько торговых судов Гуджарата и очень большую яванскую военную джонку, на которой был суматранский правитель, союзник султана Малакки, и, наконец, прибыл к Малакке. Этот морской порт расположен в устье узкой реки, разделяющей город на две половины. Река судоходна для всех судов с небольшой осадкой, если они имеют возможность опустить мачты для прохода под мостом, перекрывающим вход. Суда большого тоннажа стоят на внешнем рейде, который, хотя и считается открытым, является совершенно безопасной якорной стоянкой, поскольку здесь не бывает серьезных штормов. Однако стоящие здесь суда не защищались из города от нападений враждебного флота, и Албукерки смог легко завладеть всем, что находилось за пределами реки. Мост был ключом от города. Захватив его, противник мог направить свои легкие корабли вверх по течению, которые оказывались в тылу укреплений вдоль водного фронта и обстреливали город на обоих берегах с близкого расстояния.

По прибытии на рейд Албукерки принял гонца от султана, который в большой тревоге интересовался причинами появления столь крупных морских сил. Вице-король Индии ответил, что прибыл с флотом, который король Португалии содержит «для управления Индией», чтобы потребовать немедленного освобождения португальцев, предательски захваченных двумя годами раньше, и выплаты компенсации за столь грубый произвол. Если его требования не будут выполнены, он будет вынужден прибегнуть к силовым методам. На это султан ответил, что не пойдет ни на какие уступки, пока вице-король не даст слово, что в любом случае не нарушит мир. Последовал длительный обмен аналогичными посланиями, не принесший никакого результата. Решив, что время проходит впустую, Албукерки приступил к активным действиям и для начала сжег все корабли на рейде, принадлежавшие арабским и гуджаратским купцам, которые с самого начала настраивали султана против португальцев. Корабли, принадлежавшие другим народам, он пощадил. Перепуганный султан согласился отдать вице-королю тех португальских пленных, которые еще остались в живых. Но он не выплатил компенсации и не дал разрешения на ведение торговли, чем немало разочаровал Албукерки, надеявшегося, что уничтожения флота будет достаточно для полной и немедленной капитуляции, как в сражении при Ормузе.