Власть холодного железа - [8]

Зи открыл для меня дверцу грузовичка, и я вскочила на сиденье, чтобы он мог отвезти меня на другое место. Девочка смотрела, как мы отъезжаем, по-прежнему не произнося ни слова. Я не могла понять выражение ее лица.

Второй дом, у которого мы остановились, был точной копией первого вплоть до цвета оконных рам. Единственное отличие — куст сирени во дворе и цветочная клумба у тротуара, одна из немногих клумб, которые мне здесь встретились. Все цветы засохли, лужайка пожелтела и отчаянно нуждалась в стрижке.

Здесь на пороге нас никто не ждал. Зи положил руку на дверь и остановился, не открывая ее.

— В том доме, где ты побывала, произошло последнее убийство. Этот принадлежал первой жертве, и думаю, с тех пор здесь перебывало множество народу.

Я села и посмотрела ему в лицо: хозяин этого дома был ему небезразличен.

— Она была моим другом, — сказал он и сжал в кулак руку, лежавшую на двери. — Ее звали Коннора. Как и у Теда, в ней была человеческая кровь. В ней этой крови было меньше, но это была ее слабость.

Тед — сын Зи — наполовину человек и сейчас учится в колледже. Насколько я могу судить, человеческая кровь не ослабила в нем унаследованную от отца склонность к металлам. Не знаю, передал ли ему отец свое бессмертие: Теду девятнадцать лет, на девятнадцать он и выглядит.

— Она была нашим библиотекарем, архивариусом и собирателем историй. Знала все сказания, все те особенности и возможности, которых нас лишили христианство и холодное железо. Ненавидела слабость. Еще больше ненавидела и презирала людей. Но к Теду была добра.

Зи отвернулся, чтобы я не видела его лица, и резко, сердито распахнул дверь.

И снова я вошла в дом одна. Если бы Зи не сказал мне, что Коннора была библиотекарем, я бы догадалась. Повсюду лежали книги. На полках, на полу, на стульях и столах. Большинство не из тех, что выпущены за последние сто лет, и я не увидела ни одного названия на английском.

Как и в предыдущем доме, присутствовал запах смерти, хотя, как и обещал Зи, старый. В доме слабо пахло гнилой пищей и жидкостями для очистки.

Зи не сказал, когда умерла Коннора, но я чувствовала, что в доме уже с месяц или даже больше никто не живет.

Примерно с месяц назад демон одним своим присутствием вызывал вспышки насилия. Я была совершенно уверена, что иные это учитывали; к тому же резервация достаточно далеко от города, чтобы избежать влияния демона. Однако я решила, приняв обличье человека, расспросить Зи об этом.

Спальня Конноры была в мягких тонах и «дамской», как в английском коттедже. Пол — из сосны; или другой мягкой древесины и застлан вышитыми вручную коврами. Постель накрыта тонким белым вязаным покрывалом, которое ассоциируется с дешевыми отелями или бабушками. И это странно: я никогда не имела дела с бабушками и не ночевала в дешевых отелях типа «ночлег и завтрак».

На маленьком столике у кровати высохшая роза — и ни одной книги.

Во второй спальне был устроен кабинет. Когда Зи сказал, что Коннора собирает истории, я ожидала увидеть блокноты и бумагу, но здесь был только небольшой книжный шкаф с нераспечатанной упаковкой CD-болванок. Остальные полки шкафа были пусты. Кто-то забрал ее компьютер, хотя оставил принтер и монитор; может, забрали и то, что стояло на полках.

Я вышла из кабинета и продолжила осмотр.

Кухню недавно протерли нашатырным спиртом, хотя в холодильнике еще что-то догнивало. Может, поэтому на стойке — один из этих несносных освежителей воздуха. Я чихнула и попятилась. В этой комнате я никаких запахов не разберу — все старания приведут только к тому, что освежитель воздуха начисто убьет мое чутье.

Я обошла весь дом и методом исключение решила, что хозяйка умерла на кухне. Поскольку на кухне есть дверь и пара окон, убийца мог войти и уйти, больше нигде не оставив своего запаха. Я сделала мысленную заметку, но на всякий случай обошла дом вторично. Уловила запах Зи и — более слабый — запах Теда. Трое или четверо навещали этот дом часто, еще несколько были более редкими гостями.

Если этот дом хранил тайны, как и первый, я их раскрыть не смогла.

Когда я вышла из дома, день догорал. Зи ждал на пороге, закрыв глаза, повернув лицо в сторону слабого, убывающего света. Мне пришлось залаять, чтобы привлечь его внимание.

— Все? — спросил он чуть более мрачно, чуть более по-иныму, чем обычно. — Убийство Конноры было первым; может, к остальным местам пойдем в порядке очередности? — предложил он.

На месте второго убийства смертью вообще не пахло. Если здесь кто-то умер, то место очистили так хорошо, что я ничего не ощутила — или живший здесь иной был так далек от человека, что его смерть не оставила знакомого запаха.

Однако в этом доме бывали несколько посетителей из тех, что и в первых двух домах, причем несколько — только в первом и третьем. Я включила их в список подозреваемых, потому что не смогла отыскать сильный запах в доме Конноры, библиотекаря. К тому же, поскольку в ее доме такая чистота, я не могу уверенно исключить тех, кто бывал только в первом доме. Неплохо бы отмечать, где какой запах я учуяла, но я не умею записывать запахи с помощью ручки и бумаги. Придется обойтись тем, что умею.