Вивиен Ли - [5]

Одиннадцатого ноября Холман привез невесту к Фрюэну на уикэнд. Немолодой хозяин отметил покорную преданность, с какой относится к Ли его юная невеста, и ее терпеливость — стоял пронизывающий холод, но Вивиан не проронила ни слова жалобы.

Двадцатого декабря 1932 года, через год после их первой встречи, Вивиан обвенчалась с Гербертом Ли Холманом в католическом соборе св. Джеймса. Как говорили друзья, «тихий и застенчивый Ли привел в семью Холманов необычайно красивую невесту». Перед алтарем, рядом с Ли, она казалась совсем подростком и смотрела на него «скорее с детским послушанием, нежели с присущим жене восхищением». Помимо красоты участники церемонии отметили хрупкость Вивиан (еще в школе у нее было слабое сердце, а легкие всегда оставались ее уязвимым местом).

Медовый месяц молодые провели в Европе. «Сентиментальное путешествие» по местам, где совсем недавно она еще была ученицей, не обмануло ее надежд. Однако три недели спустя они вернулись в холостяцкую квартирку Холмана на Финчли-роуд, и начались будни.

Жизнь преуспевающего адвоката Холмана соответствовала традициям людей его круга. Старая экономка мисс Адамс легко справлялась с квартирой, его жену ожидала беспечная жизнь дамы из хорошей, респектабельной семьи. Бездействие не устраивало энергичную натуру Вивиан, а муж никак не мог понять, что его юной жене может чего-то недоставать.

Монотонную тоску этой жизни нарушали гости и редкие выезды с друзьями в ее маленьком автомобиле. Ли предпочитал оставаться дома, не замечая растущего напряжения. Они не разговаривали о его работе — юридические казусы не интересовали Вивиан. Они не говорили о театре — этот предмет не волновал Ли. Конечно, ее муж был любящим, добрым, он разбирался в жизни, конечно, ей было хорошо, и все-таки уже через десять дней после возвращения из свадебного путешествия миссис Холман объявила, что хочет вернуться в Академию.

Перед свадьбой Вивиан оставила Академию по просьбе жениха. Один из ведущих педагогов, сэр Кеннет Барнз, заметил: «Я обычно поздравляю с замужеством, но вы могли бы стать хорошей актрисой». Преподавательница шекспировского класса Этель Каррингтон не скрывала разочарования: «Какая потеря!»

Ли страстно возражал против Академии. Он все еще считал разговоры о театре прихотью и еле согласился, чтобы она поступила в класс Алис Гаше — знаменитой французской актрисы, которая в прошлом руководила рядом известных трупп и уже несколько лет преподавала в RADA.

Вивиан не успела прозаниматься и нескольких недель, как возникла новая проблема: она была в положении. Ли противился ее намерению закончить хотя бы этот семестр. Однако она занималась до конца и в июне выступила в заключительном показе — в двух сценах из «Святой Иоанны» Шоу.

Перед зрителем на коленях стояла Орлеанская Дева, призрачный свет приковывал внимание к ее сложенным для молитвы рукам, сосредоточенному лицу, хрупкой фигурке в доспехах. В момент, когда Дюнуа помогает Иоанне подняться, исполнительница чуть не рассмеялась и уже не смогла вернуть сцене нужную интонацию. Произошло следующее: «…в академии были только одни доспехи — на Сибил Торндайк. Она много крупнее меня, и мне приходилось набивать длинные носки башмаков папиросной бумагой. Когда я поднялась с колен, пальцы ног никак не могли попасть на место». Это было в самом деле забавно: носки загнулись вверх, как у какого-нибудь шута.

Заключительный аккорд не удался. На время, может быть навсегда, она распростилась с мечтой. Вместе с Ли она подыскивала подходящий дом (№ 6, Литтл Стенхоуп-стрит) и обставляла его с неожиданным для мужа чувством стиля и вкусом. Когда-то здесь жила известная актриса Линн Фонтенн — как-никак, связь с театром.

12 октября 1933 года, за три недели до ее двадцатилетия, родилась Сюзанна Холман. Роды были тяжелыми, мать с дочерью вернулись на Литтл Стенхоуп-стрит только через несколько недель. В дневнике Вивиан появилась строчка: «Родила ребенка — девочку». Если верить подруге, навестившей миссис Холман в больнице, слова Вивиан («Никогда больше — это жуткая штука») не предвещали счастья дому Холмана. Она не созрела для семейной жизни и осознала это окончательно.

К счастью, забота о доме и Сюзанне была возложена на мисс Адамс, новую служанку Аиду и няню Нэнни Оук. Однако о возвращении в Академию не приходилось и думать. Какое-то время Вивиан занимали визиты к друзьям и приемы у себя в доме. Умение жены очаровать любого гостя могло способствовать карьере Холмана, и он не протестовал, хотя приемы следовали один за другим слишком часто и закапчивались слишком поздно.

Малообщительный человек, Холман оставался в тени (их называли «очаровательная Вивиан Холман и ее милый муж»), понимая, что общение с людьми поможет Вивиан найти выход жажде деятельности. Он не противился и тогда, когда Вивиан предложили сфотографироваться для фирмы, занимавшейся рекламой сигарет. Слишком несерьезно, чтобы беспокоиться.

Опыт с фотографией прошел успешно, но могло ли это удовлетворить человека, который мечтал о великих ролях на сцене? Посторонним семья Холманов казалась олицетворением житейского счастья.