Катрин оказалась быстрее. Одного пуля ударила в правую ключицу, и тот рухнул в траву, выронив карабин. Я навёл ствол на второго. Выстрелили мы одновременно. У Катрин брызнула кровь из плеча, а полицейский схватился за щёку. Катрин тоже выстрелил в него, и тот упал. Её левый рукав намок от крови, но она не обращала на это внимания.
– Туда, – крикнул я, указывая на проход между домами, ведущий на улицу. Недолго думая, мы помчались в том направлении.
На улице – никого. Вышли мы с противоположной от главной площади стороны. Эту улицу полиция то ли не догадалась перекрыть, то ли не успела. Так или иначе, путь был свободен, и мы побежали со всех ног к ближайшему перекрёстку.
Мы уже были близко, когда из-за угла выехала большая чёрная машина. Дверь открылась. Мы резко остановились и навели стволы на водителя. К нашему удивлению он оказался безоружным. Он продемонстрировал нам пустые ладони.
– Полегче, ребят, полегче, – сказал водитель. – Опустите стволы и залазьте в машину, если хотите поскорее убраться отсюда.
Мужчина, что сидел за рулём, производил впечатление человека состоятельного и утончённого. На вид — лет пятьдесят. В усах, козлиной бородке и зачёсанных назад волосах уже белели седые пряди. Одет он был в сюртук из зелёного камлота, рубашку с накрахмаленным воротником и бежевые брюки. На пальце сверкал большой золотой перстень.
— Ты кто такой? – спросил я, продолжая держать незнакомца на мушке.
– Всё расскажу по дороге, — мужчина произнёс это спокойно, с лёгкой усмешкой на устах. – Поверьте, зла я вам не желаю.
– С чего нам тебе верить?
– Можете не верить, но скоро тут будет полиция. Я уеду, а вам придётся самим выбираться из сложившейся ситуации. Так что решайте быстрее, верите вы мне или нет.
— Ладно, мы поедем, – согласился я. Мужчина был безоружен, и вид его не вызвал опасений. В любом случае, один пожилой господин лучше толпы разгневанных стражей порядка и сотрудников спецслужб. Хотя, если вспомнить последнюю мою встречу с незнакомым пожилым господином...
– Тогда забирайтесь на заднее сиденье, задвиньте шторки и пригнитесь, чтобы вас не заметили полицейские, мимо которых нам придётся проехать.
Мы сделали, как он сказал. Внутри авто было обито кожей, на окнах висли занавески, которые я задвинул. Мы пригнулись. Машина плавно тронулась с места, но вскоре снова остановилась.
– Добрый день, господин урядник, – произнёс мужчина, приоткрыв окно, – чем могу быть полезен?
– Простите, что потревожил, Иван Никонорович, но вы, наверное, слышали, что тут творится?
– Я слышал выстрелы, да, -- ответил пожилой господин спокойным, слегка насмешливым тоном, который, казалось, не менялся ни при каких обстоятельствах, – что стряслось?
– Это беглые. Вам разве не сообщили, что сегодня ночью был остановлен состав с заключёнными? Бежал особо опасный преступник при содействии сильного.
– Да что вы говорите? Да, меня уведомили об этом неприятном инциденте, но неужели преступники добрались до нашего городка? Какой ужас, – последняя фраза прозвучала так, словно никакого ужаса и в помине не было.
– Не просто добрались, они учинили настоящую бойню! – полицейский говорил возбуждённо. – Прошу, будьте осторожны. Преступники могут быть где угодно. Они очень опасны.
– Я обязательно внемлю вашему совету, – уверил Иван Никонорович. – Спасибо за предупреждение, господин урядник. Буду держать ухо в остро и, если замечу что-то необычное, тут же уведомлю станового пристава.
Попрощавшись с полицейским, пожилой господин поднял стекло, и машина двинулась дальше.
– Ну что, молодые люди, – обратился он к нам. – Теперь вы убедились, что сдавать я вас не собираюсь? Можете подняться, полиция позади.
– Кто вы? Зачем нам помогаете и куда везёте? – спросил я.
– Ах да, действительно, я же не представился. Не очень вежливо получилось, но, к сожалению, обстоятельства не располагали к любезностям. Давайте начнём сначала, я – Иван Никанорович Горбатов, дворянин. Владею поместьем близ села Светлое, а так же тридцатью деревнями в округе и небольшим стекольным заводиком.
– Я – Михаил, это – Катрин, – представил я нас. – Полагаю, вы уже догадались, что мы – те самые беглецы с ночного поезда. Но если вы нас не собираетесь сдавать полиции, куда везёте?
– Я приглашаю вас к себе в гости, если вы, конечно, не против.
– С радостью примем ваше предложение, – кивнул я. – Непонятно только, чем мы удостоились такой чести?
– Мне просто нравится знакомиться с новыми людьми, – Иван Никанорович растянул рот в добродушной улыбке. Я видел это в зеркале над лобовым стеклом.
Дом помещика Горбатова оказался невелик. От главной двухэтажной части с мезонином отходили два одноэтажных крыла, а по обе стороны особняка симметрично располагались пара флигелей.
Когда мы вошли в особняк, помимо слуг, взявших у нас верхнюю одежду, нас встретили три женщины. Старшей было уже за сорок, младшим – едва ли исполнилось тридцать. Иван Никанорович представил их, как своих жён. Имена я их даже не запомнил. Вертелась мысль «что за нахрен?», но удивляться сил не оставалось. В голове до сих пор мутило, чувствовал я себя крайне отвратительно, и единственным моим желанием было – завалиться в кровать. Но предстоял званый обед, от которого не стоило отказываться, и я решил потерпеть ещё немного.
