Вилла мертвого доктора - [5]
— Вы, я вижу, напряглись… — Федченко порылся в бумагах на столе. — Это нормально. Сейчас попробую пояснить, о чем речь. К нам сюда приезжает специалист‑криминолог из США. Из калифорнийского департамента, аналитик. По отзывам их начальства — один из лучших их специалистов и самых светлых умов. Фамилия его — Хопкинс. Тут для меня посмотрели ребята, что о нем известно, — он несколько крупных дел раскрыл. Самое крупное — помните, в девяностом было дело колумбийской наркомафии с массовыми арестами? Вот там он, говорят, здорово поработал. Сенатора Перкинса тоже он прищучил… Переговоры о приезде к нам их представителя шли уже год. Месяц назад согласовали сроки его приезда — но месяц назад у нас было тихо. А вот теперь он приехал, так сказать, делиться опытом. Момент — хуже некуда. Про нашу ситуацию говорить не буду. Но мы просто не имеем права, чтобы этот визит был бесплодным или чтобы этот Хопкинс уехал с превратными впечатлениями о том, что у нас тут происходит и как мы работаем. Руководство главка решило прикрепить вас к нему на две недели, пока он у нас будет. Мы понимаем, что это не ваша специфика, а с другой стороны — никто не сумеет выполнить эту работу лучше вас.
— А люберецкое дело?
— Все дела, которые на руках, передайте Васину. Вам предстоит ввести этого Хопкинса в курс дела в Москве. Скрывать от него ничего не надо, но и в детали вдаваться особо, как вы понимаете, не следует. Одним словом…
Конечно, Олег был слегка обескуражен разговором, но понимал, что деваться некуда. И кроме того, было ясное осознание факта, что этот благополучный американец приехал в Россию, которую они считают дикой, и, кроме преступного беспредела и плохой работы полиции, не увидит ничего — а вот этого Олег допустить не хотел.
Хопкинс оказался смуглым, короткие черные волосы, дорогие очки, скромный костюм и галстук.
— Послушайте, — попросил он Олега сразу при встрече. — Я так понял, что меня повесили вам на шею в качестве детской игрушки к празднику и, наверное, долго рассказывали, как вы за это должны быть благодарны мне и вашему руководству. Так вот — знаете, что такое «булл шит»? Давайте с вами этой субстанцией не заниматься. Мне сказали, что вы — отличный профессионал. Я тоже в своем деле вроде неплох. Вот на это и будем ориентироваться.
— А чтобы лучше ориентироваться, давайте поужинаем сегодня вместе, — предложил Олег, которому такое начало общения, безусловно, понравилось… — В «Национале», идет?
— Вы — мой босс на эти дни, — коротко улыбнулся Хопкинс. И они разошлись, неожиданно довольные началом получившегося знакомства. Так родилась их дружба, которая за десять лет прошла многие испытания. Они хорошо взаимодействовали. И высоко ценили друг друга как профи. А потому в нынешний приезд Олега по обмену опытом Хопкинс, как всегда, постарался найти ему дело поинтереснее…
А тут как раз случилось убийство Фелпса.
В этот приезд у Олега были помощники.
И когда ровно без трех минут пять они зашли к нему в кабинет, он смотрел на них с удовольствием.
Лайон Гринвальд — курчавый смуглый крепыш, внешне совершенно левантинско‑ближневосточного типа, но на деле коренной ирландец, чья семья переехала в Штаты уже добрых полтора века назад. Он не только внешностью был необычен. Редкое сочетание высокого, около ста шестидесяти, IQ, энциклопедических знаний — и закваски профессионального спортсмена. Лайон был отличный велогонщик, выигрывал не раз в крупных состязаниях. Но в группу пришел после работы в частной юридической компании, отказавшись, как говорили, от блестящих карьерных возможностей.
К Олегу относился почтительно и почти не по‑американски трогательно. Олег не раз спрашивал себя, откуда у этого парня, который по всем параметрам должен бы быть представителем американской «золотой молодежи», такая чистота и традиционное отношение к работе и семейным ценностям, в современном обществе почти утраченное.
В работе был педантичен, четок во всем, отслеживал любую мелочь. Про себя Олег называл его бульдогом — если Лайон вцеплялся во что‑то, то разнять его мертвую хватку было почти невозможно.
Лайон задержался в дверях, пропуская вперед Сандру. Тоже нечасто, увы, в наш век эмансипации. Подойти и открыть женщине дверцу автомобиля, подержать ей пальто, пропустить вперед — часто ли мы это видим? Бывает, особенно в Штатах, женщины недовольны проявлением такой заботы. Она, эта забота, подчеркивает, видите ли, что они — «слабый пол», а они не хотят быть слабыми.
Для борьбы с этим явлением изобретен специальный термин, «сексизм» — дискриминация по сексуальному признаку.
Но нет, к Сандре это не относится. Яркая брюнетка, тонкая и стройная — вот она целиком соответствовала своему испанскому типу. Она и была испанского происхождения, и испанский язык был у нее ничуть не хуже английского, кроме того, она знала еще три языка, отлично танцевала, а когда на выезде в полицейских участках начинала давать собравшимся сотрудникам инструкции, мужчины невольно переглядывались — такой у Сандры был низкий завораживающий голос, что трудно было полицейским перейти к сути — этот голос хотелось просто слушать… Впрочем, Сандра, прекрасно знавшая свои достоинства, умела просто и ненавязчиво возвращать офицеров к реальности, причем так, чтобы никто не обижался.
В Сан-Франциско один за другим погибают два известных бизнесмена. В обоих случаях почерк убийцы одинаков: жертвы усыплены снотворным и задушены голыми руками. У обоих на кистях рук оставлена надпись по-латыни: «Опоздание недопустимо». Подключившийся к расследованию детектив из России Олег Потемкин устанавливает, что погибшие любили живопись и в разное время заказывали свои портреты у одного и того же художника. Не здесь ли кроется разгадка преступления? Или все дело в латинской надписи, на поверку оказавшейся девизом элитной воинской части, воевавшей в Ираке? У ее ветеранов особый взгляд на искусство и… очень сильные руки.
В мемориальном музее Лос-Анджелеса «Изумрудные Луга» обнаружен труп бизнесмена Грега Ставиского. За помощью в раскрытии преступления местные власти обратились к российскому эксперту Олегу Потемкину, гостящему в США у своего друга. Вскоре Олег выяснил, что незадолго до этого из музея был похищен уникальный экспонат, «Антиохийский кубок», и убитый имел прямое отношение к преступлению. Но такое дерзкое хищение не по силам одному человеку. Выходит, музейные ценности опутала преступная сеть? Сыщик и не предполагал, что ответ на свой главный вопрос он найдет в… предсмертной записке следующей жертвы.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.
