Видения Эми Шарп - [7]

— Никколо, ты совсем спятил? Кто тушит огонь вином! Гочи, воды!

— Все, Жозе. Все в порядке! Что это было? Ты что, ничего не почувствовал? — Заливистый смех. — Нет, дядюшка Жозе, мы так… просто шутим… все хорошо…

Сара осуждающе покачала головой.

— Вот видите! Мы с вами единственные здравомыслящие люди в этом доме! А когда вы уйдете, я останусь нянькой для шестнадцати детей! Правда, весело?

Эми пожала плечами и расстегнула молнию на своей черной сумке. Потом она достала папку и протянула ее Саре.

— Тут фотографии с прошлых свадеб. Клиенты остались довольны.

— Я знаю, что вы хороший фотограф. Мне вас порекомендовала подруга. Скажите, мисс Шарп, где вы обучались?

Эми сложила в замок пальцы рук, зажала их между коленями и стала рассказывать:

— Меня обучал мистер Тик в Хичроке. Мне исполнилось всего одиннадцать лет, когда мистер Тик взял меня в помощники на свадьбу. Мне так понравилось, что я решила немедля приступить к обучению этой профессии. Мистер Тик сам был самоучкой. Но его поцеловал Бог. Он не знал профессиональных терминов, не покупал специальных книг. Он познавал все сам методом проб и ошибок. Фотографии у него были живые, настоящие. Глядя на снимки, все оставались довольными. Казалось, что фотографии чудесным образом оживали и возвращали человека в тот незабываемый день свадьбы…

— Понятно. — Сара присела напротив Эми. — А в каком возрасте вы в первый раз сняли свадьбу?

— В пятнадцать. Мистер Тик залез на крышу ресторана, чтобы заснять оттуда приезд молодоженов. Но бедный учитель не удержался и рухнул на землю. Благо, ресторан был двухэтажным. Мистер Тик отделался вывихом правой руки, и поэтому фотографировать свадьбу пришлось мне, правда, под руководством мистера Тика. Чтобы сделать снимки живыми, нужно знать свой фотоаппарат как свои пять пальцев, а также выучить и применить на практике несколько правил, сформулированных мистером Тиком. — Эми закончила свой рассказ и подула на вспотевшие ладони. Потом убрала папку со снимками обратно в черную сумку и застегнула молнию.

— Знаете, я сказала своей семье, что не волнуюсь перед свадьбой, — доверительно сказала ей Сара. — Она по счету шестая, а не первая. Но всем сердцем чувствую, что Джованни, он тоже итальянец, будет моим последним мужем. Я люблю его, и он меня любит. Прошу вас, мисс Шарп, сами выберите стиль фотосъемки. Романтики я уже не хочу, какого-то авангарда тоже. Вот то, что у вас в папке, переведите на мою свадьбу. Хочу живой реальности… — Сара встала с края двуспальной кровати, повернулась, чтобы поправить сбившееся покрывало, и улыбнулась Эми.

— Хорошо, синьора. Я сделаю все возможное, чтобы вы остались довольной. — Эми поднялась с пуфика и протянула Саре руку.

После крепкого рукопожатия итальянки Эми невольно взмахнула рукой, стараясь перетерпеть не морщась ноющую боль в фалангах пальцев, и убрала руки в карманы черной куртки, расклешенной от пояса.

— Спасибо. В воскресенье. Через три дня. Собор на улице Рассвета. Как приедете, сразу же начинайте съемку! — Сара убрала руки за спину и улыбнулась молодому фотографу. И когда Эми качнула головой в знак прощания и уже собралась покинуть комнату, Сара ее остановила: — Мисс Шарп, скажите, почему вы так мало берете за работу? Я сначала подозревала, что это отражается на качестве, но, взглянув на свадебные фотографии подруги, немного растерялась…

— Синьора Посо-Пуччини, люди очень странный народ. Возмущаются, когда с них требуют большие суммы, и не доверяют, когда превосходное качество предлагают за низкую цену…

— Ну а как иначе? — Сара развела руками.

— Всегда нужно помнить: бескорыстие порождает добрую славу. Это самое важное правило мистера Тика. — Эми натянула синий берет на голову, надела вязаные перчатки и, закинув черную сумку на плечо, попрощалась.

На улице подул сильный ветер. Эми подняла воротник черной курточки и ускорила шаг. Спустившись в метро, девушка дождалась своей электрички и зашла в полупустой вагон. Когда поезд тронулся, Эми прошлась вдоль коричневых сидений и присела напротив женщины со спицами и клубками разноцветных ниток в руках. Пожилая дама быстро и умело вязала новые ряды, которые по цвету и очередности отчасти напомнили Эми радугу после дождя.

Женщина взяла из корзиночки синие нитки и ввязала в изделие два новых ряда. Потом убрала нитки обратно в корзинку и достала фиолетовый клубок. Женщина не обращала внимания на девушку, она так погрузилась в работу, что, казалось, перенеслась в другой мир из этого несущегося по тоннельным путям вагона. И Эми представила, где бы могла оказаться эта женщина с корзинкой разноцветных ниток в руках. Наверное, где-нибудь в залитой солнечным светом теплой комнате, в кресле-качалке, под клетчатым пледом… Но не здесь, где лампочка у дверей соседнего вагона истерически мигает: то гаснет, то зажигается, когда ей вздумается.

— У вас так красиво получается… — не выдержала Эми и выразила пожилой женщине свое восхищение.

— Спасибо… — Незнакомка со спицами в руках взглянула на девушку, поправила очки и продолжила заниматься своим любимым делом.

— А что вы вяжете? — Эми наклонилась к женщине, чтобы разглядеть изделие.