Новогодний вечер в пединституте.
Темноту разрезают разноцветные огоньки праздничных гирлянд. Я стою у стены и тщетно пытаюсь разглядеть однокурсниц, Свету и Лилю.
– Подруги выходят замуж, а у меня нет даже парня. Неужели так никому и не понравлюсь? Значит, поеду скоро по распределению, – с досадой вздыхаю я, считая, что зря так долго вертелась перед зеркалом, укладывая непокорные волосы в замысловатую прическу. – Все зря… Лучше бы поехала домой, в Черный Ерик. Нет, все же зря осталась в Краснодаре…
– Пойдем, Дюймовочка, танцевать, – вдруг слышу я и радостно вздрагиваю. Еще не видя говорящего, пытаюсь улыбнуться и поправляю прическу, чтобы ему понравиться.
Боже, как он красив! Блестящие волосы коротко острижены. На высоком лбу темнеют чуть изогнутые брови. Синие очи смотрят умно и насмешливо. Под тонким носом пламенеют чувственные губы.
Танцует он так легко, что я, стыдясь своей неуклюжести, изо всех сил пытаюсь уловить движение его мышц, чтобы предугадать очередное танцевальное па и не опозориться.
Закончился танец, и незнакомец предлагает:
– Давай, Дюймовочка, отсюда куда-нибудь убежим.
– Хорошо, – не задумываясь, отвечаю я, готовая последовать за ним в тот миг хоть на край света.
Взявшись за руки, мы идем в парк.
Неслышно падают с неба снежинки, повисают на ветках деревьев, покрывают серебром дорожки, скамейки, клумбы… Все сказочно блестит. Город погружается в тишину, и мы тоже молчим. Говорят только губы да руки.
– Как же доберусь? – думаю я, пытаясь вырваться из его объятий.
Видя мое беспокойство, мужчина тоже очнулся.
– Замерз, и поздно уже. Пойдем, крошка, ко мне. Я тут недалеко живу.
– А как тебя зовут? – дрожа, спрашиваю я.
– Ну, давай знакомиться: Игорь. Да не трусь, – хохочет он. -
Женщин никогда не беру насильно. Захочешь сама – да. Отвезти на такси тоже не могу: все деньги вчера в ресторане оставил. Так что деваться тебе некуда.
– Да, деваться мне действительно некуда, – считаю я.
Как заколдованная, подчиняюсь любому желанию незнакомца, обнимаюсь, целуюсь… И это я, недотрога… Раньше бы пошла в общежитие и сама, а сейчас, как загипнотизированная, следую за
Игорем, впервые в жизни испытывая физическое влечение к мужчине и боясь этого чувства.
– Ты, конечно, из станицы… Наша… Кубанская… И зовут тебя
Мария, – гадает Игорь.
– Нет, – шепчу я. – Во-первых, хуторская, во-вторых, не Маша, а
Вера.
Щелкнул замок – и мы в комнатке.
Диван. Книжный шкаф. Небольшой письменный стол. Между мебелью узкий проход.
Вот и все, дорогая… Не успела познакомиться с парнем и сразу в постель… Хорошо, если отсюда живой выйдешь!
– Раздевайся, ложись на диван и отдыхай, – приглашает Игорь.
– Нет, не хочу… Понимаешь: у меня еще никого не было… – чуть не плачу я. – Да и нельзя мне: отец этого не перенесет… Мама после родов умерла, он сам меня вырастил. Опозорюсь – умрет…
– Переживет, – ехидно смеется Игорь. – И не ной. Я ведь тебе обещал. Вот только поцелую тебя и спать завалюсь.
Он страстно впился в мои губы, но, заметив страх, недовольно оттолкнул меня, отвернулся к стене и замолчал.
Я сижу рядом, боясь пошевелиться, но, когда, наконец, понимаю, что мужчина не притворяется, а спит, осмелев, встаю с дивана и рассматриваю в шкафу книги, ищу документы и фотографии, чтобы хоть что-то узнать о незнакомце. Ничего не нахожу, только в ящике стола обнаруживаю шприцы и думаю:
– Может, он наркоман?
Всю ночь придумываю страшные истории, а когда начинает светать, тихонько выхожу из дома и еду в общежитие.
– Где ты была? Я так волновалась… – сонно бурчит Светлана, увидев, как я на цыпочках вхожу в комнату.
– Ночевала у тетки в городе, – неумело вру и чувствую, как фальшиво звучат мои слова. Как в омут, бросаюсь в постель и тяжело вздыхаю.
– Все хорошо, что хорошо кончается, – успокаиваю себя, хотя и понимаю, вряд ли все так закончится: Игорь уже вошел в мое сердце, и забыть его будет непросто.
Закончились каникулы, начались занятия, а Игорь больше не появлялся.
Жду его каждый день. Лектор что-то рассказывает о Владимире
Маяковском, а я не слышу ни единого слова: все черчу и черчу в тетради какие-то замысловатые кружочки и думаю:
– Я ему понравилась, не могла не понравиться: где он еще найдет такую красивую, чистую, невинную…
При выходе из аудитории сталкиваюсь с Игорем. Он весел и элегантен. Сжав мою руку, мужчина так, словно видел меня вчера, говорит:
– Получил зарплату. Сейчас пойдем, Зеленоглазка, в кино, а потом
– в ресторан.
Я, конечно, счастлива.
Кинотеатр "Кубань" переполнен. Мы сидим на последнем ряду, у самой стены. Игорь обнимает меня и одновременно наблюдает за мною. Я же так увлеклась сюжетом, что то смеюсь, то плачу, то вздрагиваю при каждом взрыве, словно снаряды попадают в меня.
– Ну, и сентиментальная же ты… На платок, утри слезы: я все это не люблю… И вставай: пора нам в ресторан. Будем поднимать настроение, – недовольно бурчит Игорь.
Покорно встаю, иду к выходу, но внутри у меня все клокочет:
– Неужели тебя не тронул фильм: ведь он о войне, о верной любви, о семье, о детях…
– Что за нравоучения? Ты уже как учительница в школе! – злится
Игорь. – И скажу тебе, Вера, прямо, чтоб ты не тешила себя иллюзиями: меня тошнит от всего этого… Из всех этих слов мне близко одно: любовь, но учти: свободная любовь. Говорили ли о ней в твоем институте? Это, понимаешь, настоящая любовь… Её нельзя удержать ни брачным свидетельством, ни детьми… Она приходит неожиданно и так же неожиданно уходит. А семья, дети, ссоры – это уже не любовь…