Вид с высоты - [11]
«В небо?.. Ты зовешь меня к свободе?»
«Да, да, да. Сбросить оковы реальности. Избавиться от тяжести. Выскользнуть из цепей. Слиться с небом, раствориться… Оторваться от земли. В полет, без тяжести мыслей и сознания!.. Идем. Идем. Идем, идем, идем… ИДЕМ же!!!»
— Да ты смеешься.
С этими словами Шики спокойно подняла пустую левую руку.
Уже не для защиты — внушение не действовало больше. Ее холодные слова словно следовали неслышной музыкальной теме, ложились на жесткий размеренный ритм:
— Во мне нет тяги к небу. Не чувствуя себя живой, я не знаю боли, что несет с собой жизнь. Если честно, ты мне не нужна. Не интересна.
Не ощущая привязанности к радости или горечи жизни, Шики не жаждала, как другие, избавления от этой сладкой боли. И не попалась в ловушку.
— Но то, что ты поймала его, мне не нравится. Я первая его нашла. И заберу обратно.
Ее левая рука схватила пустоту и потянула на себя.
Пойманная невидимой хваткой белая женщина подалась навстречу Шики, и, словно рыбки в сети, за ней последовали безмолвные тени девушек, парящие вокруг нее.
Лицо женщины исказилось, она отчаянно напряглась, обрушивая свою побуждающую к смерти волю на Шики. Беззвучный крик заставил все вокруг на мгновение выйти из фокуса и расплыться:
— Падай!!!
Проклятие не подействовало. Шики грозно парировала:
— Падай сама.
Лезвие пронзило грудь схваченной женщины. Легко, словно яблоко. И так точно, что даже жертва не могла не оценить безупречности удара.
Крови не было.
Сокрушенная разящим ударом клинка белая женщина только вздрогнула. Шики без усилия швырнула ее тело через перила, в зияющую над безмолвным городом темную пустоту.
Миновав эту грань, тело женщины беззвучно и медленно ушло вниз. Ее волосы не трепетали на ветру, словно во сне, и силуэт в белых одеждах канул и растворился в океане темноты.
Подобно тонущему в чернильном океане цветку.
Развернувшись, Шики направилась к выходу с крыши.
Оставив за спиной призрачные силуэты парящих девушек.
Граница пустоты: Часть 01 05
Чудовищный удар.
Я вскинулась и очнулась, все еще чувствуя пронзающую мою грудь холодную сталь.
Насколько сильным нужно быть, чтобы так легко проткнуть насквозь человека. Или… дело было не в этом? Это не была жестокая, тупая и грубая сила. Нет, в ударе не было ничего лишнего, острие прошло гладко, чисто и изящно, не задев костей, скользя среди мускулов, словно обтекая их. Концентрация энергии и чувство меры, вложенное в удар, поражали.
Я отчетливо ощутила смерть, сокрушившую мое тело. Я слышала хруст своего распоротого и вскрытого сердца. Этот звук оказался гораздо страшнее, чем сама боль. Меня охватил страх и одновременно — странное наслаждение. Необычайной, невозможной остроты.
Ледяной холод и дрожь, промчавшиеся по позвоночнику, заставили помутиться рассудок, а тело — выгнуться в конвульсиях. Невероятное одиночество и скорбь, отчаянная жажда уходящей жизни заставили меня беззвучно зарыдать.
Нет от страха или боли.
Потому, что это чувство подступившей смерти оказалось таким пронизывающе-острым… даже для меня. Хотя я каждую ночь засыпала не зная, смогу ли встретить утро живой.
Спастись, избавиться от этого чувства было невозможно.
Я влюбилась в него, совершенно потеряв голову…
Раздался звук открывающейся двери. Часы недавно пробили два, и солнце ощутимо пекло сквозь закрытое окно. Время обхода еще не пришло, скорее всего, это был посетитель.
В моей одноместной больничной палате не было больше никого. Только яркие солнечные лучи, занавески, которые никогда не трепетали на ветру, и эта кровать.
— Простите, вы — Фудзё Кирие?
Посетитель оказался женщиной. Заговорив хрипловатым голосом, она подошла и остановилась над кроватью, не пытаясь присесть. Ее взгляд был отчетливо холодным.
Она была пугающей. В голосе и шагах отчетливо звучала угроза.
Но внутри, в глубине души, я была счастлива. Ведь прошло уже несколько лет с тех пор, как ко мне кто-то приходил. Я приняла бы любого, пусть даже саму смерть, пришедшую поговорить, прежде чем забрать меня с собой.
— Вы — мой враг, не правда ли?
Посетительница кивнула.
Я напряглась, пытаясь рассмотреть нежданную гостью.
…Из-за резкого солнечного света я видела только ее силуэт. На ней не было жакета, и отглаженная блузка делала ее немного похожей на учительницу. Я слегка успокоилась, хотя ярко-оранжевый галстук, слишком яркий для белой блузки, заставил меня поморщиться.
— Это… вы? Или вы… его знаете?
— Нет. Но я знакома с ними обоими: с тем, кого вы забрали, и с той, которая вас атаковала. У нас подобралась компания довольно странных людей, вы не находите? Должно быть, не повезло.
Говоря это, женщина потянулась и вытащила что-то из кармана. Потом, спохватившись, сунула обратно.
— Простите, забыла, что здесь не курят. Кроме того, у вас, как я погляжу, слабые легкие. Дым повредит вам.
В ее голосе прозвучало огорчение, и я поняла, что это была пачка сигарет. Мне ни разу в жизни не довелось прикоснуться к ним. Неожиданно захотелось посмотреть, какой станет гостья с сигаретой. Наверное, сигарета будет смотреться в ее руке так же естественно, как естественно брюки змеиной кожи обтягивают манекен в витрине.
Насу КинокоГраница пустоты 04 — Храм пустоты(Kara no Kyoukai)Перевод с японского — Alyeris, Takajun (baka-tsuki.net)Перевод с английского — Костин ТимофейВерстка fb2 — Recluse http://recluse.ru/.
Насу КинокоГраница пустоты 02 — Теория убийства(Kara no Kyoukai)Перевод с японского — Alyeris, Takajun (baka-tsuki.net)Перевод с английского — Костин ТимофейВерстка fb2 — Recluse http://recluse.ru/.
Насу КинокоГраница пустоты(Kara no Kyoukai)Перевод с японского — Alyeris, Takajun (baka-tsuki.net) Перевод с английского — Костин Тимофей.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.