Весенние праздники. XIX - начало XX в. - [43]
Некоторые исследователи обнаруживают в празднике лёилак сходство с процессией на голубой барке или сравнивают с «судном дураков» (Narrenschiff), которое было известно в древней Германии и воспринималось духовенством как одна из черт языческого весеннего культа. В начале XX в. «корабль дураков» приобрел чисто игровой смысл.>{254}
В Харлеме (провинция Сев. Голландия), на центральной площади города, открывался большой цветочный базар. Сюда с ночи и до 8 часов утра спешили хозяйки, чтобы запастись цветами на всю троицу. В городе звонили колокола, играл орган, звучала танцевальная музыка, и молодежь танцевала на площади. К услугам участников праздника — ряды с провизией, сладостями, напитками. Во многих городах и сельских местностях Нидерландов выпекали так называемое luilakbollen (голланд.) — дрожжевое печенье в виде сдвоенной булочки, которое подавали с горячим сиропом.>{255}
На 50-й день после пасхи праздновали троицу (троицын день) — Pinkster (голландск.), la Trinité (французск.). В Нидерландах троицкие обычаи во многом совпадали с майскими. В Девентере провинции Оверэйссел на троицу делали пинкстеркрон (Pinksterkroon) — троицкую корону, венец. Совместное изготовление ее имеет давнюю традицию в этом городе. За некоторое время до праздника члены специального комитета ходили по домам и собирали деньги для троицкой короны. Так как на каждой улице надеялись, что именно их изделие будет самым оригинальным и красивым, то люди старались держать свои приготовления в секрете.
По традиции пинкстеркрон имеет форму колокола (колокольчика); проволочный каркас его держится по меньшей мере на пяти высоких ножках, а изнутри выложен пятью или шестью проволочными обручами. Вершина этого сооружения украшена короной или двумя пересекающимися обручами. Остов обматывается узкой полоской цветной бумаги и украшается блестящими цепочками, фонариками, бахромой, вымпелами и небольшими флажками. Троицкая корона в Нидерландах, подобно майскому столбу, — символ наступившей весны.
Троицкая корона помещается среди зелени или в центре деревни, вокруг нее танцуют и поют под аккомпанемент аккордеона; в последнее время праздник сопровождается музыкой из громкоговорителя, установленного в центре селения. По вечерам возле пинкстеркрон веселятся взрослые. Иногда ее поджигали и бросали в реку. До первой мировой войны в Девентере на троицу ставили от 20 до 30 корон, в 50-е годы XX в. число их значительно увеличилось.
Со вторым днем троицы (Tweede Pinksterdag — голландск.; Le second jour ou le lundi de la Pentecôte — французск.) связаны некоторые народные представления о природе. Утром в понедельник пастухи старались прогнать коров по росе. Тот, кто позднее других появлялся со своими коровами на дороге, ведущей к пастбищам, назывался nustekook (nusselen — голландск. — «медлить»). В общине Куворден (Нидерланды, провинция Дренте) дети собирались у пастбища и отмечали, какое животное придет туда последним. Затем его украшали цветущими ежевичными ветками или другой зеленью и под всеобщий хохот, ликование и песни вводили в город. В песенке дети называли такую корову также «троицкой невестой».>{256}
В Зеландии и Сев. Брабанте (Нидерланды) в этот день устраивались обходы с лошадьми. Первоначально всадники объезжали три раза вокруг церкви на украшенных зеленью лошадях, потом, спешившись, обходили трижды вокруг главного алтаря. Верили, что тем самым троицкий всадник (pinkstruiter) способствует плодородию полей.
В этот же день отмечался праздник стрелковых гильдий (Pinkstergilder), которые обнаруживают некоторые черты древнегерманских братств. В старину их обязанностью было устраивать поминки по умершим; позднее это нашло отражение в обычае собираться на праздничные пиры в честь святого, патрона гильдии.
Стрелковые гильдии процветали в Бельгии и в нидерландских провинциях: Лимбург, Гелдерланд, Сев. Брабант, Зеландия. Большая часть северных Нидерландов не принимала участия в этом празднике, так как стрелковые гильдии не были там распространены. В настоящее время существуют стрелковые клубы (их в Нидерландах около 450), зачастую это прямые наследники старых традиций. Например, в Лимбурге клуб (бывшая гильдия) св. Себастьяна отметил свое 450-летие, другому клубу в 1951 г. исполнилось 600 лет.
В Бельгии (провинции Зап. и Вост. Фландрия) второй день троицы — «день паломничества» (bedevaartsdag, голланд.). При этом во многих местностях происходят годовые ярмарки.
Фрисландия отмечает этот день ежегодным спортивным состязанием, которое устраивают различные клубы (объединения — kaatsverenigingen) по игре в мяч.>{257}
Большую популярность приобрели в Бельгии грандиозные процессии и театральные представления, происходящие в первый день троицы.>{258}
В частности, в г. Монсе (валлонская провинция Эно) в этот день (Dimanche de la Trinité) на центральной площади устраивается спектакль, участники которого воспроизводят сцены из жизни св. Георгия (saint Georges). Архивы Монса свидетельствуют о том, что подобного рода мистерия разыгрывалась еще в 1439 г., а первое упоминание о единоборстве святого с драконом (т. е. мотив св. Георгия-змееборца) относится к 1524 г. Современное представление привлекает огромное число зрителей, следящих за тем, как Георгий, сидя верхом на коне, вступает в борьбу с драконом и побеждает его.
Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.
Монографическое исследование посвящено описанию и разбору традиционных народных обрядов, праздников, которые проводились и в настоящее время проводятся в странах зарубежной Европы, В книге показывается история возникновения и формирования обрядности, ее социальная сущность, выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп.
Монография — четвертый, последний, выпуск серии «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы». В нем освещается история происхождения и развития обычаев и обрядов в странах западной Европы, показываются исторические корни основных календарных праздников, описываются ритуалы этих народных празднеств — развлекательные, игровые моменты и т. д.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.