Вершители наших судеб. Трилогия измен - [8]

Слоями. Равноправными, наряду с интеллигенцией, социальными слоями. Вследствие продолжающего сохраняться прежнего разделения труда. Классы вообще ведут свое происхождение из слоев, состоят из слоев и превращаются в слои, когда заканчивают свое существование.

Исторически социальное разделение труда делит общество на слои по роду занятий. Охотники, скотоводы, собиратели, земледельцы.

Возникающий между ними обмен продуктами (поначалу внешний – между слоями, а затем внутренний – между семьями и лицами) делит трудовые слои на богатых и бедных. В силу образующейся разницы в имущественном положении богатые получают выигрышные условия обмена и, постепенно накапливая, присваивают не только конечный продукт труда, но и исходный его пункт: орудия и средства производства, превращая их в свою собственность.

В результате, образовавшаяся частная собственность на средства производства (ее не следует путать с личной, имущественной) закрепляет расслоение общества в форме классов. Слой богатых, превратившихся в частных собственников средств производства, становится эксплуататорским классом, беднеющие и трудящиеся слои – классом эксплуатируемых.

Таким образом, «в основе деления общества на классы лежит закон разделения труда» /Ф.Энгельс/. Разделение труда – более глубинное и фундаментальное явление, чем классы. Возникает раньше и исчезает после классов. С новым разделением труда возникает и новое деление общества на классы. Так было при смене рабовладения феодализмом, крепостничества – капитализмом. Как антиподы, а другими они быть не могут, классы вместе возникают и вместе же сходят с исторической арены.

Как люди, они могут оставаться и жить, но в другом качестве, иной общественной связи, на другом положении. Однако если вы устранили рабовладельца, вы никак не можете сохранить раба /у кого же ему быть рабом, если не стало хозяев/; уничтожив помещика, – уберечь крепостного; ликвидировав буржуа, – сохранить пролетария. Вообще нельзя, устранив эксплуататора, сохранить эксплуатируемого как класс. Такова диалектика!

Все это прекрасно исследовано в книге Ф.Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Поэтому, когда Сталин, провозглашая о победе социализма, говорил о «ликвидации всех эксплуататорских классов», он имел все основания говорить и об исчезновении всех эксплуатируемых классов. Тем более что никакого нового разделения труда, чтобы говорить о предпосылках «совершенно новых классов», при нем зафиксировано не было.

Поскольку все стали тружениками, общество стало бесклассовым. Именно труд в его различиях /а не разница в отношениях собственности/ стал представлять социальную структуру общества. Собственность, приняв общественную форму, совпадающую с общественным характером труда, перестала разделять людей на классы. Ибо заводами и фабриками с момента обобществления владеют не только рабочие, но и крестьяне и интеллигенция. Землей владеют не только крестьяне, но и рабочие и интеллигенция. Средствами духовного производства владеют не только интеллигенция, но и рабочие и крестьяне. Собственность, перестав быть частной, перестает быть классово образующей. Более того, поскольку с трудящихся слоев снята форма пожизненной социальной прикованности, каждый их представитель теперь мог свободно переходить из одного слоя в другой, менять род деятельности, проявлять и развивать все свои человеческие способности, становиться более универсальной личностью. В этом заключается великий смысл уничтожения классов и вытекающего отсюда развития человека.

Но Сталин «консервирует» классы, чтобы сохранить «диктатуру». Он начинает разговор об изменении не социальной структуры, что было бы более правильным с научной точки зрения. Нет, он сразу же сужает вопрос к «изменениям классовой структуры», т. е. направляет разговор на частности вне общего знаменателя, признает изменения лишь в рамках отдельного качества. Поэтому и выходит, что классы изменились «совершенно», но остались «классами». Логика умопомрачительная! Просто – nonsense!

При этом он не только спутал исторический анализ с семантическим, он подменил первый вторым, глубинный – поверхностным, сведя дело к предпочтительности того или иного синонима, хотя в марксизме «пролетариат» и «рабочий класс» в качестве понятий из-за тождественности смыслов всегда считались равнодействующими.

Разумеется, социальная структура, как основа общества, не носит замкнутого, самодовлеющего в себе значения. И от того, является ли общество классовым или нет, зависит многое и, в частности, каковой в своем соответствии должна быть надстройка. Если общество классовое, то и государство в нем – по закону определяющей роли базиса – есть орган политического господства экономически господствующего класса. Если же оно не-классовое, то ему должна соответствовать и неклассовая же надстройка, то есть, государственность самоуправляющегося народа, полугосударство, отмирающее государство.

Нет классов, некому господствовать и некого подчинять. Управление становится неполитическим, управлением в интересах всех, а не какой-либо отдельной группы. Иначе говоря, управление принимает форму не навязанного кем-то диктата, а – самоуправления всех. С использованием науки, учитывающей как ближайшие, так и более отдаленные следствия в значении для всего населения, а не отдельного слоя или прослойки.