Верховные боги индоевропейцев - [93]
ды (с. 190) несостоятельно. В этом гимне, образованном трой-
ками строф, то, что в двух других строфах тройки (строфы
14-я и 15-я) Ашвины, названные в рефрене, объединены с дру-
1202 Приложения
гими богами, не меняет значимости их первого объединения
(строфа 13-я) «с Митрой—Варуной и Дхармой (или dhärman),
с Марутами».
В каждой тройке строф гимна есть прочное смысловое един-
ство. Поскольку тройка 13, 14, 15 призвана показать, что Аш-
вины сотрудничают с разными богами, а не только с Ушас и
Сурьей (выступающими вместе с ними в общей для всех строф
гимна части рефрена), не естественно ли было дать в 13-й стро-
фе с легким изменением (Маруты замещают своего вождя Инд-
ру) прежде всего богов, которые, будучи действительно объеди-
нены с Ашвинами, входили в известное с древнейших времен
клише («митаннийские боги»), даже если группы, названные в
двух других строфах тройки (14 и 15), не имеют столь про-
стого объяснения (14: Ангирасы, Вишну, Маруты; 15: Рибху,
Ваджа [ = один из Рибху!], Маруты). Но нельзя и утверждать,
что вся совокупность названных в этой тройке богов не имеет
единого значения: Маруты, помощники Индры (а в 13-й строфе
и его заместители), представлены во всех трех группах, Виш-
ну — еще один из обычных помощников Индры, чьи особые от-
ношения с Ангирасами также известны,— представлен во вто-
рой (14-й строфа), а странное удвоение «РибхуН-один из Ри-
бху» в третьей группе (15) выделяет среди богов-мастеров
того, кто в наибольшей степени является «Рибху Индры» —
Ваджу; таким образом, Индра, называть которого здесь, как
и во всем гимне, избегают, тем не менее подспудно в нем при-
сутствует и даже занимает после Митры—Варуны и Дхармы
(dhärman) через посредников все остальное место в каждой
строфе тройки.
Другие возражения еще более несостоятельны.
1. Где недостаток гомогенности в обращении к «Ашвинам,
сопровождаемым Митрой—Варуной, Дхармой (или dhärman) и
Марутами»? Все формы стоят в звательном падеже, и если вы-
делены как существительное только Asvinä, а остальные теони-
мы имеют вид прилагательных, что и делает их сотоварищами
Ашвинов, то это потому, что только Ашвины являются адре-
сатами гимна.
2. Если Митра—Варуна и Маруты (среди прочих обязанно-
стей дающие дождь) встречаются вместе, но без Ашвинов в
других контекстах, в частности в гимне на вызывание дождя (5,
63, 5 и 6; в 6 еще и вместе с Парджаньей, специалистом по
дождю), то чем это мешает тому, чтобы их объединение с Аш-
винами в 8, 35 имело бы другой смысл?
Наконец, Гонда остерегается упоминать, что тройка, идущая
непосредственно вслед (16, 17, 18-й строфы) —самое яркое сви-
детельство трехфункциональной социальной структуры Ригведы.
Приложение III 203
III
Я. ГОНДА И «МИТАННИИСКИЕ БОГИ»
Я с интересом ожидал, чтобы Гонда, оторвавшись от миссии
•моего перевоспитания, которую он самоотверженно взял на се-
бя, изложил наконец собственные мысли: как он объясняет су-
ществование группировки митаннийских богов, присутствие ко-
торых в ведийских текстах до конца не отрицает и которых он
время от времени соглашается интерпретировать в Ведах с по-
мощью трех функций? Мне кажется, сосуществуют два мало
согласующихся друг с другом ответа: один — растворенный в
дискуссиях, другой — четко сформулированный в конце гла-
вы IV.
1. Доминирующая доктрина не придает никакого значения
собственно содержанию занимающих меня триад. «Три функ-
ции» — всего лишь частное выражение того, что единственно
является существенным,— числа Три. Три — это само по себе
число-рамка, которое выделяет бесконечный набор смыслов, в
частности и этот. Яснее всего это выражено в конце третьей
главы (с. 177) по случаю одной моей фразы с курьезным иска-
жением ее смысла:
Поскольку французский ученый случайно замечает, что «трехчастная
социальная организация, реальная или желаемая, становится не более
чем одним кз многих выражений (идеологии)» [простите, следует уточ-
нить: идеологии трех функций, которая может быть эвентуально отра-
жена в теологической системе, в праве, психологии и т. д.; см. эту фразу
полностью в «L'ideologie tripartie...», с. 18], может возникнуть вопрос,
почему он не сделал еще одного шага и не сказал, что основным прин-
ципом явился сугубо триадный характер мышления. Если бы он отка-
зался от веры в догмат основоположного значения социальной класси-
фикации как определяющего фактора [все то же искажение моего тези-
са, см. выше, с. 194] при рассмотрении мифологических и религиозных
явлений, я был бы избавлен от хлопот писания этой длинной главы.
Предоставляю нашим общим читателям улыбнуться этим по-
следним строкам и задержусь только на основной мысли. Она
основана на том же числовом фантоме, который мы уже были
вынуждены изгнать в первой главе в связи с Митрой—Варуной
и числом Два. Согласно Гонде, «основоположный принцип» ан-
титетического объединения Митры и Варуны следует искать не
в эквивалентных содержаниях их разных манифестаций, а в ав-
торитете^ понятия пары, числа Два (см. выше, с. 56). На этот
раз «священным, типичным, излюбленным» (с. 196) является
число Три, оно и породило среди большого количества других
классификаций и эту, классификацию трех функций, космиче-
Как получить магическую силу? Что сказать при встрече с привидением? Зачем выворачивать одежду наизнанку, когда уходишь в лес? И для чего нужна кровь из мизинца левой руки? Ответы на все эти вопросы вы найдете в этой книге. Узнаете, кто такие мюлинг, мара, лесная нимфа и другие существа из шведского фольклора. Чтобы стать существологом – экспертом, изучающим разных существ, – начинайте читать! С потрясающими иллюстрациями талантливого художника Рене Русенберг!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга самарских исследователей является третьей в разрабатываемой серии «Современные мифы Поволжья» и посвящена анализу роли «рассказов о необычном» в повседневной жизни крупного промышленного города, истории развития современных представлений о возможности вмешательства «иных» в ход развития человеческой цивилизации. Приводится анализ результатов поиска и изучения таких мифогенных объектов, как «камень Аусина», «Кругловушка», «наследия» Дома О’Рук и Комненов, а так же ряд разрозненных городских историй о необычном. В книге приведены «забытые имена» различных исторических деятелей, принимавших участие в исследовании различных тайн Земли и Истории. Составной частью включен фрагменты исследований А.
«Байкала-озера сказки» — двухтомное издание, оформленное известными советскими художниками братьями Трауготами.В каждой книге — три раздела.В первом разделе первого тома, который называется «Волшебные сны Подлеморья», помещены сказки о Байкале.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.