Верди - [72]

И это еще не все: Гарибальди собирает добровольцев у границ папского государства, но возле Сиены его арестовывают и со множеством предосторожностей отправляют в крепость в Александрию. Узнав об этом, страна приходит в волнение. Всенародный протест вынуждает правительство освободить генерала. Гарибальди отправляют в изгнание на остров Капрера, вокруг которого стоят дозором девять военных кораблей. Переживая один экономический кризис за другим, не в силах определить четкий внешнеполитический курс, правительство Италии демонстрирует свою полную неспособность как-либо изменить положение.

Гарибальди совершает побег с острова Капрера и движется прямо на Рим. Король Виктор Эммануил II, опасаясь реакции Франции, публично отрекается от генерала. 3 ноября происходит битва при Ментане, а народный герой снова отправляется в ссылку на Капрера. Римский вопрос день ото дня становится все более жгучим, он, как раковая опухоль, пронизывает всю итальянскую политику и осложняет положение правительства. В крупных городах пролетариат живет в чудовищных условиях. Разруха и антисанитария в некоторых кварталах Неаполя, Палермо, даже Турина и Милана почти невыносимые. В 1867 году Карл Маркс передает в печать первый том своего «Капитала», тогда же в Неаполе Михаил Бакунин основывает первую итальянскую секцию Интернационала.

Война 1866 года вызвала очень много непредвиденных расходов, так что ущерб достигает невиданной цифры в 680 миллионов золотых лир. В таком положении итальянцы пытаются стать нацией — без руководства, без перспектив, с политическими руководителями, которые явно не способны проводить твердую и последовательную политику.

В последние месяцы 1867 года Джузеппе Верди обрел некоторое душевное спокойствие. Вместе с Пеппиной, знаменитым дирижером Мариани и его подругой, богемской певицей Терезой Штольц он приехал в Париж. Друзья провели тут две очень памятные для них недели — бывали всюду, где только можно было послушать хорошую музыку, ходили в театры, музеи, церкви, много гуляли по площадям и улицам города. Всем сразу же становится ясно, что Верди увлечен певицей. Штольц, конечно, относится к тем женщинам, красоту которых нельзя назвать классической. Но она обладает несомненным обаянием и какой-то очень простой и привлекательной манерой держаться, которая и восхитила и увлекла Верди. Маэстро чувствует себя с ней легко и непринужденно, ему даже удается вести долгие разговоры.

Но не только это увлечение радует Верди в конце 1867 года, есть и другие приятные новости. С триумфом прошел в Болонье его «Дон Карлос» под управлением Мариани, со Штольц в роли принцессы Эболи. Кроме того, весной эту оперу собираются ставить в «Ла Скала». С успехом идет она и в Турине. Верди как бы между прочим сообщает об этом в письме к Арривабене, в котором кратко упоминает также о смерти Кавура: «Не думаю, чтобы для итальянца, любящего свою страну искренно и бескорыстно, 1868 год был бы очень счастливым… Ты прав: Кавур унес с собой разум и фортуну Италии. Пеппина чувствует себя хорошо… Мой бедный Блэк очень болен, уже почти не двигается и, видимо, протянет недолго. Я заказал другого Блэка, и он уже готовится в Болонье, потому что если я вдруг надумаю написать еще одного «Дона Карлоса», то не смогу сделать это без такого помощника… Знаешь, что «Дон Карлос» с успехом идет в Турине? Премьера прошла хорошо, хотя баритон был болен, еще лучше прошел второй спектакль».

У маэстро на редкость хорошее настроение. В Генуе он живет в своем палаццо Саули, наслаждается мягким климатом, радуется голубому небу и морскому воздуху. Он находит время заниматься и своим вторым хобби — столярным делом. Его сильные, узловатые руки очень ловко работают с деревом. Он также немало упражняется на бильярде, желая прослыть хорошим игроком. Мариани и Штольц живут в его особняке на одном этаже с ним, их комнаты даже сообщаются. Они составляют приятную компанию ему и Пеннине. Так проходят дни. Именно к этому времени относится письмо Верди к Винченцо Торелли[35], которому он высказывает свое мнение о намерении его сына посвятить себя артистической карьере: «…пусть он приложит руку к сердцу и учится, и если у него есть истинное призвание, сердце скажет ему об этом. Не надо только пыжиться от похвал и пугаться порицаний. Если критика, даже самая честная, встанет на его пути… пусть он все равно идет прямо.

Критика делает свое дело. Она судит и обязана судить по своим законам и установленным правилам, а художник должен вглядываться в будущее, искать в хаосе новые миры. И если на этой дороге он увидит в самой дали огонечек, пусть его не пугает мрак, который окружает его, — надо идти прямо, и если даже придется упасть несколько раз или споткнуться, нужно подняться и снова идти только прямо. Иной раз в начале учебы прекрасно и падение… С Новым годом всех…»

В такой волнительный, напряженный момент, какой переживает сейчас Верди, это письмо свидетельствует о душевном спокойствии, которое так редко посещает его и тем не менее не покидает именно сейчас, когда перед ним столько трудных проблем. Нельзя сказать, что Верди неизменно угрюм и подавлен, что не умеет смеяться и шутить. Есть немало примеров тому, что он бывает и веселым, и даже способным — в подходящей компании — на нескромные шутки. Но уж если он весел, то и все вокруг должны веселиться. Он обладает способностью повелевать другими, даже сам того не желая.