Венерианская колдунья. Вуаль Астеллара (рассказы) - [147]

— Но ты-то ведь жив!

— Нет.

— Ты не ранен?

— Я? Нет...

— Тогда молчи в тряпочку. — Барриер тяжелым взглядом обвел остальных. — Следующего, кто впадет в истерику, я буду без предупреждения бить по зубам. — Он и сам испугался. Даже очень, но тем не менее спокойно добавил: — До сих пор они не причинили нам никакого вреда. Возможно, они этого сделать и не в состоянии. Но я думаю, нам нужно остановиться ненадолго, чтобы привести нервы в порядок.

Через несколько минут они снова двинулись в путь. Ребята немного пришли в себя, но на их лицах застыло угрюмое, недоверчивое выражение. На тени они старались не смотреть. Шмидт буквально тащил себя за шиворот. Барриер мечтал, чтобы эту лесную тишину разрядил хоть один звук: чириканье, лай, рычание — все что угодно, что свидетельствовало бы о наличии теплокровных, таких понятных животных. О живых животных. Но угнетающее безмолвие нарушали лишь шаги восьмерых людей, глухо шуршавшие по мягкой земле.

А туман — мерцающий, ослепительно прекрасный — все сгущался. Вскоре он полностью скрыл от них голубое, чужое солнце. Тени неотступно крались за людьми. Пот стекал по вискам членов экспедиции, и на форменных тужурках проступали темные пятна.

— Сколько нам осталось идти? — Опросил Хаббард, облизывая пересохшие 1убы.

— Не больше двух миль.

Барриеру очень хотелось, чтобы здесь не было тумана. Из-за него он чувствовал себя отрезанным от всего мира и... каким-то незащищенным. К тому же он боялся, что они могут забрести в болото. От этого голубого полумрака можно было сойти с ума. Он вспомнил щедрый золотистый свет Солнца и подумал, что надо быть ненормальным, чтобы мчаться на другой конец Галактики в поисках еще каких-то солнц.

Он резко остановился и посмотрел себе под ноги. То, что привлекло его внимание, на первый взгляд казалось обычным круглым камнем, наполовину погребенным в куче опавших лепестков. Но тут же он понял, что это такое на самом деле. Он поднял это и протянул Хаббарду:

— Ты, кажется, мечтал о людях?

Парень нервно вытер потные руки о штаны. Он не отрываясь смотрел на то, что протягивал ему Барриер, а остальные пытались заглянуть через его плечо, чтобы тоже увидеть находку. А она скалилась на них ровным рядом зубов.

— Он очень старый, — помолчав, добавил командир. — Не моложе трофея Гордона.

— Значит, здесь были и люди, и животные, — дрожащим голосом заговорил Шмидт. — А теперь нет ни одного. Все они мертвы. И я знаю, что их убило. — Он выразительно посмотрел на тени.

— Хорошенькое мнение для ученого! — резко оборвал его Барриер. — А я-то думал, что вас научили не делать скороспелых выводов.

— Вы правы, — пробормотал Хаббард, стараясь унять нервную дрожь. — Пошли, нам надо осмотреть руины.

Дальше они шли столь тесной группой, почти касаясь друг друга. Сверкающий туман клубился вокруг, все больше уплотняясь. Люди продолжали идти вперед, вытирая заливающий глаза пот, и упорно старались не замечать пляшущие вокруг тени.

И вдруг тени бросились к ним.

Раздался общий отчаянный вопль. Затем он резко оборвался, и в наступившей тишине раздалось несколько сдавленных звуков. Череп выпал из рук Барриера и покатился прочь, сверкая глумливой улыбкой. Сам командир, качаясь, застыл на месте, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони.

Сквозь дымку обступивших его теней он мог видеть всех остальных. Но эта дымка была как бы внутри его, а не перед глазами. Несколько человек пытались убежать, но тени настигли их в одно мгновение. Двое, споткнувшись, кубарем покатились по земле. Контуры окутанных тенями тел расплывались. В глазах их билось сумасшествие. И Барриер был не лучше других.

Внезапность нападения, его абсолютная беззвучность, чудовищный холод, просачивающийся сквозь кожу, и ни с чем не сравнимое омерзение, когда ощущаешь, как некто вторгается в тебя, в твой мозг и пытается овладеть тобой изнутри...

Да, они были уже внутри его. Тени были внутри его. Их холодная как лед субстанция пронизывала его горячую, живую плоть, их чуждое, неприемлемое для человека сознание вторгалось в мозг, переплетаясь с человеческим; это было настолько невыносимо, что ему показалось, будто он умирает...

Значит, здесь были и люди, и животные. А теперь нет ни одного. Все мертвы. И я знаю, что их убило. Шмидт нырнул в туман и исчез, но внутри его тоже уже сидели эти ужасные захватчики. Теней было превеликое множество — гораздо больше, чем людей, и они мельтешили, перебегая от одного к другому человеку, стараясь зацепиться хоть где-нибудь. Несколько из них дымным хвостом метнулись вслед за Шмидтом.

Барриер забыл о данных ему приказах, забыл о своем долге, о своей чести. Слепой черный ужас овладел им, и, не разбирая дороги, он бросился бежать. Ему хотелось оторваться от вцепившихся в него преследователей, вытряхнуть из себя тех, что успели просочиться внутрь, и бежать до тех пор, пока эта мерзкая, освещенная голубым солнцем планета не останется далеко позади... Но он не мог. Это уже стало частью его. И он не сможет избавиться от них, пока не умрет.

Он бежал куда глаза глядят по безмолвному лесу, окутанному голубоватой дымкой, из которой внезапно возникали то толстые стволы, то огромные цветы. Он был наедине с собой и тем ужасом, что пронизал смертельным холодом всю его плоть и окутал его прозрачно-мутной дымкой.