Великие заговоры - [76]
Сразу после торжественного бракосочетания начались страдания португальской принцессы, поскольку король, уделяя ей до обидного мало внимания, не желал ограничиваться одной женой, а хотел непременно помимо нее и вместе с ней иметь несколько фавориток. Он настолько зачастил к ним, устраивая непрестанные галантные сборища и игры, что даже велел отрубить голову одному своему сопернику, что, конечно, ни в малой степени не могло способствовать спасению жалких остатков его репутации.
Между тем королева забеременела, и событие это подало повод для самых различных толков. При дворе часто видели некоего молодого синьора по имени Бернардо де ля Куэва. Был он в высшей степени славным кавалером, к тому же довольно умным. Король, очень его любивший, часто брал его с собой в покои королевы, а позже молодой кастилец стал частенько наведываться туда один. Посещения эти, носившие самый невинный характер, были истолкованы превратно. Все знали, как желает король детей, но всем также было известно, что произвести их на свет он не способен. С другой стороны, фаворит был мил, обаятелен, красив, королева относилась к нему с большим вниманием; чего уж больше, чтобы заподозрить, что ребенок, который вскоре должен был родиться, обязан именно ему своим появлением на свет. Короля обвиняли в сводничестве, и он укрепил подозрение, удалив от себя своего брата дона Альфонсо, официального и до того времени единственного наследника престола. Тому не было еще и десяти лет, но он подавал самые лучшие надежды. Донья Изабелла, его старшая сестра, также была любима и почитаема испанскими грандами. Всякий раз, когда они оба появлялись при дворе, их встречали с такой почтительностью, что король не мог не испытывать тревоги, подозревая, что аристократия именно в них видит единственных достойных наследников испанского престола.
Королева родила девочку, которую окрестили именем доньи Хуаниты[114]. Энрике, не в силах сдержать своего восторга, возвел графа де Ледесму в ранг своего фаворита, но титул, дарованный юноше, ничего не сделавшему на благо государства, лишь укрепил подозрения кастильцев. Два месяца спустя после рождения новой принцессы король признал ее наследницей королевского трона, и никто этому не воспротивился. Альфонсо и Изабелла первыми принесли клятву верности малютке, и с этого дня донья Хуанита всегда звалась принцессой Астурийской. Королева забеременела во второй раз и разрешилась от бремени мальчиком, появившимся на свет мертвым[115].
С каждым днем милости, осыпавшие графа де Ледесму, множились. Дон Хуан Пачеко, маркиз де Виленья, с давних пор бывший в фаворе у короля, в отчаянии от того, что другой завоевывает сердце повелителя, объединившись с другими недовольными вельможами, образовал заговор против государя и его фаворита. Они начали с того, что в личных разговорах и повсюду расклеенных бумагах широко оповещали публику, какой стыд для всей Кастилии так долго страдать от беспорядков, творимых при дворе. Они открыто говорили, что принцесса Астурийская — плод явного прелюбодеяния, а испанцы слишком горды, чтобы когда-либо признать ее своей государыней и в угоду ей оставить Альфонсо и Изабеллу, славные ростки столь многих и великих венценосных предков.
За мятежными речами последовали тайные собрания, вербовка солдат и сбор войска. Если бы дон Энрике поторопился собрать воинов и ополчение под свои знамена, он, без всякого сомнения, принудил бы мятежников к сдаче; но он спокойно сидел в Толедо, дав время заговорщикам принять все необходимые меры. Вскоре они отважились штурмом взять его дворец. Перепуганный Энрике бежал через потайной ход в сопровождении графа Ледесмы и удалился вместе с инфантами в Сеговию[116].
Король, чтобы посильнее оскорбить и раззадорить мятежников, доверил своему фавориту должность великого командора ордена Святого Яго, до того времени предназначавшуюся для дона Альфонсо. Когда заговорщики узнали, что высшая после короля должность в королевстве отныне принадлежит их врагу, негодованию и ярости их не было предела. Они отбросили всякие церемонии и решили прибегнуть к крайним мерам. Но прежде чем прибегнуть к оружию, в ход была пущена хитрость, которой они надеялись без крови и жертв с обеих сторон завладеть Сеговией. Такой шаг помог бы им схватить самого короля, инфантов и графа Ледесму, не прибегая к силе. Нужно было всего лишь тайно проникнуть в совершенно не ожидавший вторжения город. Все бы прошло успешно, если бы не один честный идальго, сломленный угрызениями совести, и потому выдавший нее королю. Энрике поднял по тревоге гарнизон города. Узнав, что планы их открыты, заговорщики собрались в Вальядолиде, чтобы обсудить дальнейшие действия.
Они опубликовали оскорбительный для короля манифест, в котором подробно перечислялись уже общеизвестные обвинения против него, но к прежним прибавлялись новые — что король доверяет правление тому, кто недостоин и близко приближаться к трону, поддерживает сношения с маврами, привлекая их к своему двору обещанием щедрых наград. Из всего этого заговорщики делали вывод, что честь не позволяет им отныне повиноваться правителю, до такой степени злоупотребившему своей властью. В результате дон Альфонсо был провозглашен новым королем Кастилии и под его знамена призывали стать всех недовольных правлением Энрике IV. Однако жители Вальядолида вместо того, чтобы аплодировать подобным воззваниям, взялись за оружие и вынудили мятежников отступить в Бургос.
