Великие шпионы - [44]

Голд изо всех сил упирался, когда Яковлев вручил ему обрывок картонки. Это чрезвычайно важно, это необходимо сделать, настаивал Яковлев. Голд утверждал, что неразумно этим дополнительным заданием ставить под угрозу его важнейшую поездку к доктору Клаусу Фуксу в Санта-Фе. Яковлев ответил: вы, очевидно, не понимаете, что это поручение имеет не меньшее значение. Короче, Голду необходимо съездить и в Альбукерке, и в Санта-Фе.

— Это приказ, — прошипел Яковлев, когда Голд не согласился с ним. Как обычно, советский разведчик продумал все. Голд должен ехать кружным путем: в Финикс, в Эль-Пасо, а уже оттуда в Санта-Фе. А от Санта-Фе до Альбукерке всего пара часов автобусом.

Поскольку отпуск на работе в Филадельфии ему дали короткий, Голд отказался от кружного маршрута через Аризону и Техас в Нью-Мексико. Он отправился прямо в Санта-Фе и прибыл туда в 14.30 в субботу, 2 июня, всего за полтора часа до назначенной встречи. Гуляя по городу, он заглянул в музей и купил карту города, чтобы не вызывать подозрения расспросами. На карте он пометил мост на Кастильо-стрит. Ровно в четыре Клаус Фукс подъехал к мосту от Аламеда-стрит на своем видавшем виды «шевроле». Английский ученый подобрал Голда, который был ему известен как Реймонд. Они ненадолго съездили в город, и в дороге Фукс подробно рассказал о намечавшемся испытании в Аламогордо. Фукс сказал, что не ожидает успешного взрыва до 1946 года, хотя в последнее время достигнуты впечатляющие успехи. Перед расставанием в Санта Фе Фукс вручил Голду объемистый пакет машинописных листов. Оттуда тот направился к Гринглассам в Альбукерке.

Голду было приказано уехать немедленно, как только он получит документы, иными словами, получить документы до того, как будет готов к отъезду. Осведомитель может настаивать на своей невиновности, если документы будут обнаружены у него; после же передачи и он, и курьер становились уязвимыми. Поэтому тем субботним днем Голд вскочил на ноги, как только капрал вручил ему записи.

— Мне пора, — произнес он, вставая из-за стола.

Дэвид Грингласс усмехнулся:

— Подождите секунду, мы вас проводим, сказал он. Рут Грингласс вспомнила, как они виделись с Юлиусом перед отъездом из Нью-Йорка в феврале, а потом стала рассказывать о жене Юлиуса, Этель. Голд ничего не ответил и передал Дэвиду запечатанный белый конверт. Грингласс ощутил толщину содержимого, но не стал вскрывать конверт и пересчитывать деньги.

— Достаточно? — спросил Голд, словно ожидая проверки.

— Пока хватит, — ответил Грингласс, небрежно опуская закрытый конверт в карман.

— Вам они очень нужны, — продолжал Голд со скорее утвердительной, чем вопросительной интонацией.

— Мы поистратились, — признался Грингласс. — У Рут был выкидыш в апреле, тут, понимаете, счета от врача, и она не работала, и еще всякое.

Рут закусила губу.

— Я готова, — объявила она.

Голд неуверенно переводил взгляд с одного супруга на другого.

— Постараюсь добыть еще денег для вас, — пообещал он.

— Было бы неплохо, — заметил Дэвид, и они ушли.

Голд намекнул, что его не нужно провожать дальше определенного места, сказав, что найдет дорогу от здания армейского центра досуга. Они направились туда по крутому переулку. Грингласс сказал, что ожидает настоящего отпуска — не увольнительной на уикэнд, как сейчас, а дней на двадцать, — примерно на Рождество, и тогда он сможет приехать в Нью-Йорк.

Если захотите там связаться со мной, — продолжал он, — позвоните моему зятю, Юлиусу.

Он дал телефон Юлиуса в Никербокер-Виллидж в Нью-Йорке. Голд сказал, что, возможно, увидится с Юлиусом раньше Рождества, поскольку в начале осени намечается новая поездка на юго-запад. Грипглассы тактично зашли в центр досуга, распрощавшись с Голдом, который зашагал дальше. Когда они вышли из здания, Голда уже не было. Они молча вернулись домой, вскрыли конверт и нашли в нем 5 стодолларовых бумажек.

Дэвид отдал деньги жене.

— На это можно жить, — сказал он. — Тебе же этого хватит, правда? Так в чем дело?

Рут сбивчиво заговорила:

— Юлиус сказал, что мы делимся информацией ради науки. А теперь я вижу: ты отдаешь информацию, и тебе платят. Это же… оплата наложенным платежом! — Голос ее вздрогнул, и она разрыдалась. Дэвид покачал головой и привлек ее к себе, утешив как мог. Не успел он сесть в автобус в Лос-Аламос, как она уже успокоилась и принялась распределять полученные деньги: 400 долларов на счет в сберегательном банке, на 37.50 купить облигаций военного займа, остальное на текущие траты.

Где-то в Канзасе, в купе поезда до Чикаго, Гарри Голд изучил свою историческую добычу. Хотя Голд был неплохим химиком, он с трудом усваивал теоретические рассуждения Фукса о применении реакции ядерного деления для производства нового оружия. Наскоро пробежав машинописные страницы, он сложил их в большой конверт, наложил латунную скрепку и написал на конверте: «Доктор». Материал Грингласса был попроще и снабжен иллюстрациями, но разобрать каракули капрала было нелегко. Несколько минут спустя Голд сложил и его бумаги в другой конверт, пометив: «Второй».

Глядя в грязное окно на колосящиеся поля, Голд поздравил себя с тем, как эффективно он провел операцию. Двадцатиминутный разговор с Фуксом и две короткие встречи с Гринглассами в совокупности заняли не больше часа. Он не истратил ничего, кроме отданных Гринглассам 500 долларов, потому что на прошлой встрече доктор Фукс отказался от предложенных полутора тысяч, и в этот раз Голд даже не пытался искушать его. Командировочные расходы самого Голда были невелики: он, как обычно, ездил на верхней полке, а ел то, что покупал у перронных разносчиков, чтобы не ходить в дорогой вагон-ресторан. Его внимание привлекла пара резвящихся мальчишек на сиденье напротив. Голд дал им конфет, объяснив родителям: «У меня у самого дома такие». Потом снова уставился невидящим взглядом в скучный канзасский пейзаж.