Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы - [55]

Спустя какое-то время Господь привел в монастырь посадского человека Алексея. Упросив старца с ним встретиться, Алексей рассказал Иринарху, что наслышан многого про его подвижничество и что хочет пойти к нему в службу, чтобы учиться у него кротости и смирению и постигать Заповеди Господни. Дар провидения, которым он обладал, сразу подсказал Иринарху, что чистым сердцем высказана сия просьба пришлеца, и принял его. Призванные им священник и диакон совершили постриг, и наречен был посадский человек именем Александр. Он стал делить келью со старцем, радеть с ним вместе, молиться, нести послушание и составлять житие Иринарха.

Иринарх был сподоблен Богом прозорливости, поэтому множество страждущих приходило к нему. Отказа от старца никто не получал, дары он принимал благодарно, но поскольку ни в чем нужды не испытывал, все было им раздаваемо нищим.

Подвижнический подвиг Иринарха не одних только молодых мирян вдохновлял — подвизавшийся в Борисо-Глебской обители старец Леонтий, последовав примеру трудов и добродетелей затворника, отяготил себя железами и тридцатью тремя медными крестами. В скором времени решено было Леонтием удалиться из монастыря и жить в пустыни, и он обратился к Иринарху с просьбой о благословении его на это и сохранении его крестов, которые обещал забрать, когда вернется. Затворник упрашивал старца оставить намерение удалиться в пустынь, так как провидел, что безбожные разбойные люди лишат жизни Леонтия. Тот же со смирением отвечал, что, если Господь так велит, так тому и быть. Видя, как тот упорен в своем решении, Иринарх, не могший поведать Леонтию про его будущность, дал старцу свое благословение и со скорбью в душе добавил: «Леонтий, тебе уже не возвратиться сюда и не забрать крестов своих». «В таком случае пусть они тебе останутся», — отвечал Леонтий и ушел из монастыря. А спустя не долгое время было получено горькое известие об убийстве старца Леонтия лихими людьми в пустыни. После того, как он узнал про это, Иринарх присовокупил кресты убиенного собрата к своим тяжестям. В скором времени была ему прислана из Углича цепь трехсаженной длины. Две такие цепи ношены им были на себе двенадцать лет.

В той же Борисоглебской обители в течение двадцати пяти лет и пяти недель пребывал в затворе старец Феодорит, однако игуменом Гермогеном повелено ему было участвовать в монастырских трудах вместе со всей братией. Подчинившийся Феодорит отнес свою цепь Иринарху, и у того стало девять сажен цепей. Эту тяжесть носил он на себе на протяжении двадцати пяти лет.

Между тем игумен Гермоген внял таки наветам некоторых иноков на затворника Иринарха и изгнал его из обители. Старец снова отправился в ростовский Лазаревский монастырь и, поселившись, проживал там в течение года и двух недель, все это время постоянно постясь и молясь и помышляя про смертный час. Тем временем и Гермоген усиленно молился, переживая из-за своего поступка. Неглупый человек, он тем не менее не мог противостоять коллективному внушению и сдерживать порывы гнева. Однако молитвы помогли ему осознать собственную несправедливость, и Гермоген, усмирив гордыню, принес покаяние перед монашеской общиной и отправил инока в Ростов звать Иринарха назад, попросив у старца прощения.

По Житию блаженного старца, инок, которого послал игумен Гермоген, пришел в обитель святого Лазаря и сказал Иринарху:

— Отче, не помяни нашей вины пред тобой, пойди на свое обещание, в наш монастырь, ко святым страстотерпцам Борису и Глебу. Не мы, они в своем монастыре хозяева. Они тебя призвали в свой монастырь, не нам тебя изгонять.

Вернувшись в Борисоглебскую обитель, исполненный кроткого духа старец Иринарх поселился в той же самой келье и снова отяготил тело свое оставленными тяжестями. И снова бесконечными молитвами и трудами были исполнены дни его.

В это же самое время был предан смерти Лжедмитрий. Вот и отступили времена смуты, подумалось многим. Иринарху же привиделась во сне страшная картина: пожар пылает по всему царству, Москва занята врагом, церкви Божии разорены… Пробудившись, старец заплакал от того ужаса, какой он увидел. И тут сияющий свет наполнил келью его, и услышал Иринарх голос: «Поди к Москве и поведай, что все так будет!»

Невозможно было не исполнить повеления свыше, старец через учеников своих позвал игумена и рассказал ему, что было ему явлено видение страшное и глас чудесный. Игуменом было повелено Иринарху оставить затвор и без промедления отправляться в Москву, дабы возвестить царю Василию Иоанновичу (Шуйскому), что грядет нашествие Литвы на Русское царство.

В долгом пути до Москвы старца Иринарха сопровождал ученик его Александр, который и засвидетельствовал, что они прибыли в первопрестольную на рассвете. Затем долго молились в соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы.

Тем временем царь был извещен про приезд великого затворника. Появление Иринарха в Москве сильно удивило Василия Иоанновича, желая знать, что его привело, он повелел, чтобы старца привели в Благовещенский собор, после чего направился туда сам. Придя в собор, старец помолился Пресвятой Богородице, благословляя его, осенил царя честным крестом и поцеловал. Василий Иоаннович тоже поцеловал Иринарха, поразившись многим тяжестям, что старец на себе нес. И осведомился, какая надобность побудила его оставить затвор. Согласно его Житию, Иринарх отвечал такими словами: