Вата и гвозди - [4]

Шрифт
Интервал

Теория состоит в том, что в нашей жизни всегда есть какой–то набор слов, или дел, которые моментально приведут к смерти. У каждого этот набор разный. И большинство людей просто никогда что–то такое не скажут и не сделают, потому что это все равно что сейф наобум открывать. Можно сто лет шестью цифрами манипулировать и ничего не получится. В данном случае — человек умер потому, что ему изначально на роду было написано умереть тогда, когда он скажет: «Ну вот и вся недолга» после того, как срезан волос в левой ноздре (маникюрными ножницами). Человек просто умудрился найти ключ к своему шифру. Свою фатальную комбинацию. Если бы не ножницы это были, а пальцами бы он волосище свой дернул — ничего бы не случилось. И если бы сказал не «Ну вот и вся недолга», «Ну вот, бля, и вся недолга» — тоже бы ничего не произошло.

У него это «из–за волоса». У меня это может случиться тогда, когда я, увидев, что у меня в пачке больше нет сигарет, наморщу лоб и скажу: «Мама мия, что за жизнь проклятая». У продавщицы спортивного магазина это может произойти тогда, когда она, подтираясь после дефекации, уронит рулон бумаги в унитаз и, вытаскивая его из глубины, прошипит: «Ну ты, ссскука белая».

Сосед Василий умер от инсульта в цветущем сорокалетнем возрасте. Это потому что сын завел хомяка, хомяк сбежал из клетки, спрятался за кроватью, и Василий, доставая его, заорал что–то не то. Лучше бы не орал. Лучше бы маленький Арсений купил морскую свинку — не лежал бы бездыханный папаня на полу с лицом цвета говядины.

Бизнесмен Павел не так отключил кондиционер, трехлетняя Маша нашла на даче бронированную колючую медведку и, когда показала ее маме, сказала при этом что–то роковое. Старушка Павловна (которой и так уже скоро переходить в мир иной) умерла на год раньше своего срока потому что, смотря программу новостей, подавилась овсяным печеньем и, отхаркавшись, обхватила руками черепашью шею и простонала своему деду: «Ой, ой, мне так сильно плохо сейчас». Без второго «ой» не было бы ничего. Священника Антона выгнали из церкви за скотоложество. У него произошел нервный срыв и его пришлось выносить из храма. Он уцепился за любимую икону, замычал что–то и сразу же испустил дух. Врачи сказали, что «разрыв сосуда».

Сотни примеров. Каждый день, каждый час кто–то говорит и делает что–то не то. Иногда мне хочется сидеть и не двигаться. Ничего не говорить и не делать. Ждать своего законного конца и не волновать теорию лишними словами и телодвижениями…

КРЕПЧЕ ЛЮБОГО ГРАДУСА (Punk Pulp)

00.00.00 — каждую секунду быть готовым к неудаче и срыву всего намеченного


18.52 — Принять немного успокоительного и еще раз спросить друг друга: «от чистого ли сердца или просто чтобы доказать себе что–то?».


18.59 — Позвонить в клуб и уточнить время своего выступления. Спросить, нет ли каких непредвиденных задержек.


19.00 — Начать собирать вещи. Две акустические гитары, моток крепкой веревки, ножи. Надеть бронежилеты (cамодельные) или что угодно, что может спасти от мгновенной смерти.


19.20 — Отнести приготовленные вещи вниз. Загрузить их в машину. Все подготовить. Проверить количество бензина.


19.33 — Сесть на диван вчетвером (можно курить, но не пить и не принимать наркотики!). Попытаться изгнать из себя жалость, нерешительность и страх. Представить, что в венах вместо крови потек адреналин вперемешку с ацетоном, а мускулы затвердели как маленькие сочленения гранита. Попросить судьбу, чтобы на телефонный звонок приехали только двое и оба поднялись бы на четвертый этаж не оставив никого в машине.


19.45 — Позвонить в полицию. Примерный текст сообщения:

«Hi, my name is «…имя…». It seems like something bad is going on inside the apartment next to mine. Somebody is screaming, glass is being broken, I think there's a child too — it's crying right now. I just though maybe somebody can come and check…'cause people are probably fighting there… Could be nothing serious, but you know…»

После этого дать свой адрес. Своей квартиры. Повесить трубку.


19.51 — Барабанщик и басист вооружаются бейсбольными битами и прячутся в ванной комнате. Гитарист скрывается в клозете с мясным тесаком. Он все видит через щелку. Тщательно спрятать в рукаве небольшой нож с коротеньким лезвием. Взять в руки бутылку с пивом. Включить громкую музыку и немного приоткрыть входную дверь.


20.00 — Услышать стук в дверь и увидеть как она моментально распахивается. Возблагодарить судьбу, если в коридор входят только двое полицейских. Встретить их растерянной, пьяной улыбкой. Стоять довольно далеко от входной двери и ничего не отвечать. Как только они сделают два шага вглубь комнаты — барабанщик и басист должны выпрыгнуть из ванной комнаты и изо всех сил ударить полицейских битами по головам. В это же самое время гитарист вырывается из клозета и бьет тесаком любого из полицейских.


20.00 — 20.01 — Попытаться моментально оценить ситуацию и ударить коротким ножом полицейского, которого били только лишь битой, а не битой и тесаком. Попытаться пырнуть в ногу, руку или низ живота, чтобы только ранить.


20.01 — Гитарист добивает первого полицейского тесаком. Он уже не нужен. У обоих полицейских изымается оружие. Должно быть по крайней мере два пистолета. Шокеры не в счет. Второй полицейский (ударенный битой и коротким ножом) связывается по рукам и ногам. Если он в сознании — рот затыкается тряпкой. Если у полицейских есть бронежилеты — снять их и надеть двум людям.


Еще от автора Всеволод Фабричный
Эскапизм

""Эскапизм" это, собственно, такой же сборник рассказов и сюжетов, как мои прошлогодние Вата и Гвозди, но на этот раз рассказы не отдельные, а немножко сливаются друг с другом. Есть пословица "you can't teach an old dog new tricks". Я не изменился, не поумнел, и не выздоровел духовно.То есть — если вы раньше читали Самоеда, Муравьиного Льва и так далее и вам понравилось — вам должен понравиться и Эскапизм. Грязная автобиография + больные выдумки + бессильные, но раздраженные попытки философии".


Муравьиный лев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Самоед

"Повесть "Самоед", как понятно из названия — автобиографична. Герой, он же автор — 27-летний алкаш, в высшем мессианском смысле панк, богопомазанный люмпен, мизантроп, планетарный некрофил и т. п. В юности он переехал с родителями в Канаду, где не захотел продолжать обучение, а устроился работать грузчиком. Из-за хронической несовместимости с прочими человеческими особями, а так же по причине некислой любови к питию на одном месте работы он подолгу не задерживался и за десять лет поменял не один склад, разгрузил не одну сотню фур с товарами народного потребления, спрессовал не один десяток кубов одежды (когда работал сортировщиком в Армии Спасения), встретил множество людей, с некоторыми из которых работал в паре, выпил с ними и "сольно" не одну тонну бухла.Обо всём этом есть в повести — главным образом автор пишет о себе и о людях — а люди в Канаде, судя по его напарникам, не менее "весёлые", чем у нас".(с) Леонид Зольников.


Рекомендуем почитать
Ватиканские Народные Сказки

Книга «Ватиканские народные сказки» является попыткой продолжения литературной традиции Эдварда Лира, Льюиса Кэрролла, Даниила Хармса. Сказки – всецело плод фантазии автора.Шутка – это тот основной инструмент, с помощью которого автор обрабатывает свой материал. Действие происходит в условном «хронотопе» сказки, или, иначе говоря, нигде и никогда. Обширная Ватиканская держава призрачна: у неё есть центр (Ватикан) и сплошная периферия, будь то глухой лес, бескрайние прерии, неприступные горы – не важно, – где и разворачивается сюжет очередной сказки, куда отправляются совершать свои подвиги ватиканские герои, и откуда приходят герои антиватиканские.


Жизни, не похожие на мою

С интервалом в несколько месяцев автор становится свидетелем двух трагических событий: смерти ребенка, повергшей в неописуемое отчаяние ее родителей, и молодой женщины, матери трех маленьких дочерей, любящей супруги.Один из родственников девочки, погибшей во время цунами, предлагает автору, зная, что тот писатель, написать книгу об этой драматической истории. Предложение прозвучало, как заказ, и автор принял его. Так появилась повесть о дружбе мужчины и женщины, сумевших побороть рак, но ставших инвалидами.


Под Большой Медведицей

Павел Кренев (Поздеев Павел Григорьевич) – писатель интересный и самобытный. Палитра творческих интересов его необычайно разнообразна и разнокрасочна. Это и глубокое проникновение в людские характеры и судьбы, и отображение неповторимых красок русской природы, великолепия и очарования морских пейзажей. Своими историческими зарисовками он увлекает нас в мир прошлых интереснейших событий. Написанные им детективы, наполненные ошеломляющими деталями, яркими сюжетными поворотами, свидетельствуют о прекрасном знании автором излагаемого материала.Он умеет писать о зверье и птицах как о самодостаточных участниках Божественного мирозданья.


Шесть дней Ямады Рин

"Перед вами азиатский мегаполис. Почти шестьсот небоскребов, почти двадцать миллионов мирных жителей. Но в нем встречаются бандиты. И полицейские. Встречаются в мегаполисе и гангстерские кланы. А однажды... Однажды встретились наследница клана "Трилистник" и мелкий мошенник в спортивном костюме... А кому интересно посмотреть на прототипов героев, заходите в наш соавторский ВК-паблик https://vk.com/irien_and_sidha по тегу #Шесть_дней_Ямады_Рин.


Франц, или Почему антилопы бегают стадами

Кристоф Симон (р. 1972) – известный швейцарский джазмен и писатель.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» (Franz oder Warum Antilopen nebeneinander laufen, 2001) – первый роман Симона – сразу же снискал у читателей успех, разошелся тиражом более 10000 экземпляров и был номинирован на премию Ингеборг Бахман. Критики называют Кристофа Симона швейцарским Сэлинджером.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» – это роман о взрослении, о поисках своего места в жизни. Главный герой, Франц Обрист, как будто прячется за свое детство, в свою гимназию-«кубик».


Иди сюда, парень!

Гражданские междуусобицы не отошли в историю, как чума или черная оспа. Вирус войны оказался сильнее времени, а сами войны за последние тридцать лет не сделались ни праведней, ни благородней. Нет ничего проще, чем развязать войну. Она просто приходит под окна, говорит: «Иди сюда, парень!», – и парень отправляется воевать. Рассказы Т. Тадтаева – своего рода новый эпос о войне – именно об этом. Автор родился в 1966 году в Цхинвале. Участник грузино-осетинских войн 1991–1992 годов и других военных конфликтов в Закавказье.