В стране сказок - [34]

Лена поспешно покинула меня.

— За что поругала тебя мама? — крикнула я вслед.

— В детдоме живут дети пьяниц! И такие глупышки, как ты! — ответила Лена, засмеялась и показала пальцем на конец улочки, — Разговаривай с Потка! Он такой же пьяница, как и твой папа.

Лена зашла домой, а я стала ждать Потка. Он шел с костылем.

— Потка, у вас есть дочка? — спросила я, как только он приблизился ко мне.

— Откуда ты знаешь мое имя? — улыбнулся он.

— Лена сказала, что ты такой же пьяница, как и мой отец!

Потка нахмурился. Потом повернулся в сторону большого кирпичного дома и пригрозил:

— У, собаки! Я поговорю еще с вами!

— Потка, поговори со мной!

— Как тебя зовут, девочка?

— Яра! Меня зовут Яра!

— Нет! Это имя тебе совсем не подходит. Такая голубоглазая и светлая девочка должна называться Подснежником!

— А что это такое?

— Нежный цветок! Голубоглазый такой!

С новым именем я согласилась, только бы он не уходил.

— Подснежничек, есть хочешь? — спросил меня Потка.

Я кивнула головой: да! Хотя никогда не хотела есть.

— Ты, действительно, голодная?

— Да! Очень голодная!

Если бы призналась, что даже печенье свое не доела, и оно у меня в кармане платья, Потка бы не пожалел меня, возможно бы ушел. А мне так хотелось поговорить с ним.

— Голодом детей морят! Погодите, я доберусь до вас! — пригрозил он старшим детдома и спросил: — Что тебе купить в магазине?

Я не ожидала услышать такие слова, потому растерялась и почесала голову, подтянула гольфы. «Если я ничего не скажу, то он уйдет и больше не вернется!» — испугалась и спросила:

— А что есть в магазине?

— Воблу любишь? — спросил и засмеялся Потка.

— А что это такое?

— Рыба сушеная!

— Очень люблю рыбу!.. И конфеты люблю.

— У меня только два рубля, Подснежничек! Понимаешь? — спросил он, потом сказал: — Ты жди меня. Я скоро вернусь.

— Потка! Я люблю тебя! И буду ждать! — крикнула я.

Он ушел, но время так медленно шло! Стала думать, что он забыл про меня, но вот Потка показался из-за угла.

— Потка! Я здесь! Жду тебя, Потка! — стала кричать и махать руками.

— Мой Подснежничек! Этот собачий сын распродал все воблы! Ничего! Я тебе завтра куплю воблу! — сказал он и, когда дохромал до меня, то бросил через сеточную ограду сверток. В свертке были конфеты — подушечки с повидлом внутри. Первый подарок в жизни.

— Я больше всех люблю тебя, Потка! — сказала я и прижала сверток к своей груди.

Лицо мужчины просветлело. Глаза его заулыбались.

— Не врешь, Подснежничек? Меня никто не любит на этой земле! Поклянись, что любишь меня?

— Как поклясться?

— Землей клянись?

— Клянусь землей!

— Люби меня, Подснежничек, и я буду ходить к тебе каждый день. Пенсия у меня небольшая, но нам двоим ее хватит, — сказал и заплакал.

— Не плачь, Потка! Вот я вырасту и будем жить вместе, — успокоила я его.

Потка дал мне и половину бутерброда: хлеб с колбаской. Я так жадно принялась за еду, что он снова пригрозил сотрудникам детского дома:

— Собаки! Не кормят детей! Погодите, вот я доберусь до вас!

Мне приятно было, что он жалеет меня и хочет заступиться.

— Ты не переживай, Подснежник! Завтра же продам поросеночка и деньги у нас будут. Я тебе не дам умереть с голоду.

— Потка, вы придете еще? А как будете меня искать?

— Скажу, чтобы позвали мою маленькую девочку! Мою голубоглазую красавицу…

В это самое время к нам подошла Раиса Петровна. Она испуганными глазами посмотрела на мужчину, выхватила из моих рук остаток бутерброда и раскричалась:

— Как ты взяла из рук этого пьяного еду?! Как же лечить тебя после этого?! — схватила за руку и увела.

— Куда ты ее уводишь! Морите детей голодом!

Воспитательница и конфеты мои бросила в кусты, потом шлепнула разок-другой по попке.

— Не бей ее! Собаки! Подснежничек, я к тебе послезавтра приду! Завтра займусь поросенком, чтобы деньги заиметь! — кричал мне вслед Потка.

— Накупишь мне желтых груш! Я люблю желтые груши! — крикнула я.

— Выпил, так иди своей дорогой! — сердито указала ему Раиса Петровна.

Воспитательница наказала меня в тот вечер, но я нисколько не огорчилась. Ко мне будет приходить Потка, первый мой посетитель. От одной этой мысли все мое существо наполнялось радостью.

Но позже, когда воспитательница ушла, я пожаловалась Маргарите, что та выбросила в кусты сверток с конфетами.

— До утра ничего с ними не будет. В темноте мы их можем и не найти, — сказала она.

Действительно, мы их нашли утром и раздали ребятам.

— Потка мне их принес! Он мой дядя! Вот продаст своего поросенка и купит мне еще желтые груши! — хвасталась я.

В тот день мы сходили в музыкальный зал, пели, танцевали, а потом пошли на участок.

— Сколько желтых листьев на земле! — обрадовался Сим-Сим.

— Идем, я покажу тебе то место, где мы встречались с Потка! — сказала я, схватила его за руку и побежали за угол.

Как только мы завернули туда, наткнулись на костер. Взрослые жгли старые стулья, игрушки.

— Что тут делаете!? Идите сейчас же к другим детям! — прикрикнула на нас женщина.

— Они жгут наши игрушки! — сказала я и схватила Сим-Сима за руку, чтобы вернуться к детям. Но тут увидела, как из мешка вытащили моего медвежонка и бросили в костер.

— Арсой! — крикнула я, а у самой в глазах потемнело, и больше ничего не помню.