В ритмах Черной Африки - [6]

Простой тоголезец в эти сверкающие, с прекрасными витринами магазины не заходит, а если вы здесь встретите чернокожего покупателя, это чаще всего будет слуга или бой, который делает покупки для своего господина. Он ведет себя так, как, по его представлениям, вел бы себя его патрон: чем он более важен и знатен, тем более важно ведет себя и слуга.

В Ломе легко пересчитать магазины европейского типа. Это те, в которых есть витрины. Помимо трех магазинов фирмы «Батя», здесь есть книжный магазин, принадлежащий католической миссии, за его прилавком стоят монашки. В нем продаются книги всех стран мира. Любители книг приходят сюда как в читальный зал. Затем немецкий мясной магазин «Марокс», хозяева которого продают продукты с собственной фермы, французские магазины — ювелирный и скобяных изделий. Владельцы остальных — ливанцы. Эти магазинчики скорее похожи на склады: чем в них торгуют, можно узнать, только войдя внутрь.

Перед этими магазинами, как и перед домами торговли, сидят многочисленные местные торговки, у них здесь свои постоянные места, и нищие в ожидании подаяния.

Около базара расположились десятки национальных столовых, оборудованных лишь несколькими лавками или стульями и столом. Одни из них — прямо под открытым небом, что не очень приятно, другие — под полотняными навесами. Оборудование кухни также очень просто: стол, котел и несколько горшков на печке или жаровне. Посетитель видит, как готовится еда. На улице режут кур, женщины в больших ступках, выдолбленных из ствола дерева, покачиваясь, как в ритмичном танце, толкут ямс, на решетках жарятся кукуруза, рыба или бананы и ямс, который иногда называют африканским картофелем. Еда подается в жестяных тарелках, их убирают и моют дети. Старшие девочки приносят воду. Едят без приборов, руками, даже соус, для чего нужна большая сноровка и привычка. Пьют просяное пиво, которое иногда наливают через лед, привозимый сюда в мешках. После еды дети подают гостям калебас — миску из сушеной тыквы — для мытья рук.

Помимо таких столовых на улицах старого города много предприимчивых женщин, которые готовят пищу на маленьких переносных жаровнях или печках. Они знают, где их надо поставить, и как только раздастся сирена, возвещающая о наступлении полудня (прежде чем я привыкла к ее пронзительному звуку, меня всегда охватывала тревога), а значит, и времени обеда, они уже готовы к приему клиентов из различных контор и учреждений, из больниц, где о питании больных заботятся родственники. Едят, как правило, стоя, иногда тут же стоят несколько стульев, которые женщины, как и треножник с жаровней и мешок с древесным углем, приносят на голове. Таких поварих встретишь всюду, где есть надежда на клиентов: у больниц, на базарах, у стадиона. Меню без претензий. Чаще всего в него входит соваж, как здесь называют дикие бананы. По размеру они намного больше известных нам. Их можно есть только печеными. Это самая дешевая и самая популярная еда мелких служащих и торговок, людей улицы. Если бы я попыталась перевести стоимость порции соважа на наши деньги, получилось бы что-то около 10 геллеров[3]. Признаюсь, я попробовала соваж только раз. Вкус невероятно приторного мармелада, который с бананом не имеет ничего общего. Спешно проглотила два куска, и у меня было ощущение полной сытости. Потом я уже с нескрываемым удивлением наблюдала, с каким аппетитом тоголезцы уплетали огромные порции этой сверхсладкой массы.

Должна сказать, что соваж — не самая дешевая еда, которую предлагают покупателям. Есть еще сахарный тростник, нарезанный соломкой длиной 10 см. Продают его пучками. Сок высасывают, а мякоть выплевывают. Это еда самых бедных; меня уверяли, что она очень питательна и способна избавить от чувства голода на полдня.

Кроме этих сладких блюд, есть еще блюда из ямса, которые очень отдаленно напоминают чешские «шкубанки» — клецки из картофеля и муки. Ямс тоже продают на каждом углу. Его режут кубиками и варят, потом в большой миске превращают в кашу, заливают водой и засыпают мукой из маниока. Клубни маниока режут кусками и сушат. Затем уже из них делают муку. Маниок едят сырым или вареным. Жарить нельзя. Тщетно я пыталась испечь из него лепешки, однако муку из маниока вполне успешно использовала для приготовления картофельных кнедликов. В первые же дни пребывания в Ломе я убедилась, что ямс и маниок похожи, но это не одно и то же. Как-то вместо ямса я принесла маниок и хотела приготовить из него «жареный картофель», который пробовали в гостях. В тот день мы остались без обеда: этот «жареный картофель» оказался таким твердым и горьким, что его оставалось только выбросить.

Что действительно напоминает чешские «шкубанки», так это национальная африканская еда фуфу. Подается она отдельно или как гарнир к мясу, но чаще всего с таким острым соусом, что перехватывает дыхание, а желчный пузырь трепещет от радости. Эти дьявольские соусы, говорят, имеют лечебные свойства и служат гарантией от самых различных бактерий и микробов, которые в тропиках и днем и ночью готовы проникнуть в органы пищеварения.

Итак, едят ямс, маниок, кукурузу, просо, рис, земляные орехи, бананы, все виды овощей и, конечно, перец, который придает большинству блюд острый вкус, рыбу, из мяса в основном баранину и птицу. Наш обычный картофель — привозной, в самых лучших ресторанах вам подадут две картофелинки с рисом и маниоком. Один килограмм картофеля стоит столько же, сколько пять килограммов апельсинов. Хранить его нельзя. Через неделю в тропической влажности он плесневеет и гниет. В холодильнике картофель хранится месяц.