В ритмах Черной Африки - [54]

Я фотографировала деревья какао, ходила от одного деревца к другому: искала лучшее освещение. И вдруг почувствовала, что кто-то наблюдает за мной. Посмотрела вокруг и увидела африканца, который прятался за деревом. Я сделала несколько шагов и заметила, как он перескочил от одного дерева к другому. Меня охватил страх. Африканец мне показался огромным, в его руке сверкнуло мачете. Теперь уже было не до деревьев какао. Я сбежала со склона, на котором располагалась плантация, перешла каменистый ручей и стала быстро пробираться сквозь траву и папоротник. Мой преследователь прибавил шагу. Он неотступно следовал в нескольких десятках метров от меня. Я сильно ударила обо что-то ногу. Тут меня охватила паника: я заблудилась! Но наконец добралась до края леса, задыхающаяся и взмокшая, даже не осмотрела ссадины. Африканец исчез, я немного успокоилась.

Об этом своем приключении в тропическом лесу я вечером рассказала директору центра. Сначала он серьезно слушал меня, а потом рассмеялся. Оказалось, что это он тайно послал за мной мужчину.

— Тогда почему же он от меня скрывался?

— Вы ведь хотели, чтобы вам никто не мешал? Я приказал ему быть поблизости, но не обнаруживать своего присутствия. Получит выговор — плохо выполнил задание, — рассмеялся директор.

Мы сидели в ресторане и тщетно пытались включить музыкальный комбайн.

— Знаете что, — сказал директор, — если вы не возражаете, поедемте ко мне. Я получил новые пластинки из Парижа.

Было не очень поздно, но на улице — кромешная темнота. Такая темнота бывает здесь только в сезон дождей. В Баду нет электрического освещения. Лишь кое-где можно было видеть тускло светящиеся квадраты окон и блики света от карманных фонарей. Время от времени во тьме промелькнет лицо. Когда попадаются прохожие, они светят фонариком прямо в глаза, чтобы узнать встречных.

Дом директора стоял в 20 км от Баду. «Пежо» полз в гору, шины поскрипывали на поворотах. В свете фар внезапно возникали серебристые заросли или стена туннеля, сплетенного из кустов и деревьев. В следующее мгновение машина опять ныряла в темноту. Мы свернули на узкую дорогу, обрамленную деревьями, которые выхватывал из темноты свет фар, проехали вдоль забора из бамбука и оказались перед входом в сад.

Первое впечатление — попали в сказку: деревья и газоны подсвечены разноцветными огнями, в центре этой красоты — современный дом, белый и величественный, на берегу небольшого озера с водяными лилиями. У входа нас ждал слуга в белоснежном пиджаке, он с почтением поклонился и молча провел нас внутрь.

В ярко освещенной гостиной с резными стенами и полированной мебелью было несколько уютных уголков и бар. Одна большая стена представляла собой огромное панно резьбы по дереву. Она сразу же привлекла наше внимание. Это прекрасный образец самобытного африканского искусства.

Наш хозяин, видимо, был польщен произведенным на вас впечатлением.

— Это сделано из одного куска дерева, — сказал он. — Работали десять резчиков.

Удаху постучал по стене и сказал одобрительно:

— Прекрасная работа. Сейба — отличное дерево.

— Здесь вся моя жизнь, — оказал серьезно директор. — Видите, я еще ребенок с родителями, потом уже старше, с товарищами, с книгой, у Эйфелевой башни в Париже, на плантациях…

— А это, вероятно, ваша жена? — спросила я.

— Женщина моей мечты, — поправил меня директор все так же серьезно, — та, которую я теперь ищу.

— Дом принадлежит вам? — деловито осведомился Агаджи, оглядываясь вокруг.

— Он принадлежит центру, но строили его, учитывая мои пожелания. Моя только мебель. Вам нравится? У меня и своя дизельная электростанция, поэтому не приходится экономить электроэнергию.

На длинном низком столике уже было готово угощение, и директор принес обещанные пластинки — Эдит Пиаф и Азнавур.

Говорили о разном.

— Наша молодая интеллигенция изображает из себя господ, — оказал он. — Она держится за кресла в учреждениях, но стране нужна здесь. Вы видели наши школы? И, возможно, видели новый университет в Ломе. Он прекрасен, но в нем слишком много роскоши. Человек так легко к ней привыкает! А что потом?

— Мои слова, — проворчал Удаху.

— А как, по-вашему, должны готовиться кадры? — спросила я.

— Как? Нам нужна интеллигенция, готовая к жизни в Того, к практической деятельности, понимаете? Не мечтатели, фантазеры и краснобаи, а активные, энергичные люди, не боящиеся трудностей и способные найти выход из любого положения. Но может ли наша школа воспитать таких людей? Я получил образование во Франции, французы не понимают наших потребностей. Мы должны помочь себе сами.

Разговор затянулся. Было уже за полночь, когда он отвез нас обратно в Баду.

Заколдованный круг?

Современное здание, прекрасное оборудование и комфорт университета в Ломе отражают стремление преодолеть отсталость и перешагнуть целый этап развития в жизни страны. Все, с кем мы говорили о нем, гордились университетом, не исключая директора сельскохозяйственного центра в Баду.

Повышение уровня образования — это, конечно, основное условие для выполнения планов развития страны. Но пока складывается впечатление, что здесь образовался заколдованный круг: экономическая отсталость препятствует ускоренному развитию образования, а недостаток специалистов тормозит быстрое экономическое развитие. Выйти из этого положения можно только в том случае, если всеобщее образование перестанет зависеть от экономического положения в целом и, конечно, если оно освободится от религиозных предрассудков и представлений.