В ритмах Черной Африки - [48]

Визиты были непродолжительными. Как правило, африканцы ограничиваются обменом короткими фразами, слушают, улыбаются, но сами ни о чем не спрашивают. Лишь те, кто находились на высшей ступени общественной лестницы, интересовались целью нашей поездки.

Только теперь мы обратили внимание, что у Батаско с собой был магнитофон. По дороге он записал некоторые разговоры, выступления по радио и теперь «угощал» всем этим, особенно своих знатных братьев, как бы желая показать, что он также кое-что значит и с ним следует считаться.

Наконец мы вернулись туда, откуда начали свои визиты. Вождь уже ждал нас. Он согласился сфотографироваться с нами, извинившись, что не одет должным образом для такого случая. На нем не было парадной белой шапочки, которую я видела на фотографии с де Голлем.

Он живо интересовался волейболом и просил совета, как популяризировать эту игру. Потом сказал:

— Я знаю, что в Европе этот спорт очень распространен. У вас также, не правда ли? Поэтому мы и пригласили тренера из Чехословакии. Один из моих сыновей поедет в Братиславу в институт физкультуры. Он немного побаивается, потому что не умеет плавать, а там, говорят, это необходимо. Я думаю, что он этому научится?

Мы заверили его, что это несложно.

— Он показал мне некоторые проспекты и книги. Если судить по ним, ваша страна на высоком уровне. И там красиво. Вот о чем я хотел бы вас спросить. Где находится Аустерлиц? Тот, где состоялось сражение трех императоров. Это в вашей стране или в Австрии?

— Это у нас, на Мораве, — сказал мой муж, — это чешский город Славков.

— Славков? Я этого никогда не слышал, — произнес он и задумался. — Знаете, Наполеон сделал большую ошибку, что пошел на Россию. Ему надо было поостеречься: там еще никто не побеждал.

Потом он сказал:

— Но французы не очень хорошо играют в волейбол, правда? Как вы это объясните, мсье Киндр?

Мсье Киндр пожал плечами и улыбнулся:

— Трудно сказать. У каждого народа свой спорт.

— Возможно, вы правы, — кивнул вождь.

Он был очень образованным человеком, прекрасно знал французскую историю и культуру. Его французский язык был блестящим. Я бы не удивилась, если и он учился в Париже.

Прежде чем мы попрощались, он спросил о сыне, как спрашивают учителей родители. Муж сказал, что вполне удовлетворен его работой. Тут Батаско-старший обнял своего сына за плечи и сказал:

— Я доволен, он хороший мальчик.

Вечером Батаско-сын попросил отпустить его, чтобы навестить своих жен. Мсье Киндр не возражал, но представитель федерации, маленький, кругленький мина Удаху, сказал неприязненно:

— Вы здесь в частной поездке или на работе?

— На работе, — ответил Батаско, — но я бываю здесь раз в год, а как у меня появятся новые дети, если я не смогу навестить своих жен?

Встреча с соотечественниками

Лама-Кара небольшой город, число его жителей достигло 23 тыс. Через город протекает р. Кара с берегами, поросшими травой, островками и массивным бетонным. мостом. В сезон дождей русло реки быстро заполняется мутной водой, которая также быстро спадает, Паводок длится два, три часа, и река спокойно продолжает свой путь, как будто ничего и не происходило.

На юге два сезона дождей. Первый, так называемый большой, с конца мая до конца июля, второй — в сентябре — октябре. На севере, в Области саванн, сезон дождей только один, в августе — сентябре.

Сезон дождей — это вовсе не значит, что с неба низвергаются нескончаемые потоки воды. В это время бриз приносит на континент тучи, которые заволакивают все небо и создают мутный светонепроницаемый фильтр. Конец загару — влажность воздуха достигает на юге 100 %. Дождь начинается почти регулярно около четырех часов, иногда чуть позже, и длится почти два часа. Небо затянуто грозовыми черными тучами, ползущими низко над землей, похожими на куски разорванной материи. Неожиданно может подняться сильный ветер, который гнет деревья к земле, срывает листья с кустарников, несет клубы пыли, а иногда сносит и крыши с хижин. Темное небо внезапно прорежет первая молния, и сразу же начинается нечто невообразимое: ослепительные голубоватые молнии по всему небу сверкают одна за другой, земля вздрагивает от грохота грома, ветер спадает и на землю обрушивается вертикальной стеной такая лавина воды, что ничего не видно на расстоянии шага. В несколько мгновений все оказывается под водой. Улицы превращаются в реки, площади — в озера. Но даже в эти минуты, когда кажется, что наступает конец света, жизнь не останавливается. Дети бегают в радостном возбуждении под дождем, женщины закрывают свои палатки на базарах, спасают жилища от потоков воды, мотыгами прорывая обводные канавы. Вокруг хижин они расставляют сосуды, в которые собирают воду. От автомашин во все стороны летит водяной веер. И вдруг все прекращается. Как будто там наверху кто-то закрыл кран. Вода быстро испаряется, воздух насыщается теплым паром, и на успокоившемся небосводе появляется радуга — символ примирения и жизни.

Впервые мы попали в такую бурю на побережье, и красóты разбушевавшейся стихии быстро побороли в нас первоначальный страх. Мощная буря застигла нас в Лама-Каре. Она пришла с опозданием, и мы не были к ней готовы. Крыша машины превратилась в тамтам. Щетки напрасно пытались справиться с потоками воды. Не оставалось ничего, как зажечь фары и ждать, пока стихия успокоится, чтобы тогда продолжить свой путь в гостиницу. Этой гостиницей было общежитие наших соотечественников.