В понедельник дела не делаются - [60]

18

По дороге на место происшествия заехали за заместителем прокурора. Предупрежденный по телефону, тот ожидал на перекрестке Баграмяна и Космонавтов. Когда машина остановилась, Птицын пересел с переднего сиденья назад, уступая место.

– Да я бы и сзади доехал, Вадим Львович, – для порядка возразил Коваленко.

– Субординация, – улыбнулся замнач криминальной.

У него было паршивое настроение. По концу месяца район оказался на предпоследнем месте по раскрываемости по линии КМ. На вчерашнем совещании в УВД области его отымели, как Мука[66]. Никакие разумные доводы не воспринимались.

– Почему в других районах раскрываемость выше на семь (девять, одиннадцать!) процентов? У них что, нет таких же, как у вас, объективных сложностей?! – Доводы генерала были отработаны годами.

Ответов на них не существовало. Не будешь же прилюдно озвучивать подозрения, что в других районах манипулируют с цифрами, попросту туфтят. Это – табу. Закрытая тема. Можно было сказать, что у нас прокуратура работает жёстко, авансом статкарточки на выявленные преступления не подписывает.

– Значит, не умеете работать с прокуратурой! – последует немедленный ответ.

Короче, уехал он с совещания с предупреждением о том, если завалит девять месяцев, разговор с ним будет короткий.

При этом о существующем начальнике криминальной, полковнике Дмитриевском, никто и не вспомнил, как будто его и не было. Последний год Дмитриевский постоянно бюллетенил. Ходили слухи, что он собирается на пенсию, но пока рапорта от него не поступало.

Это тоже доставало Птицына.

«Не хочешь больше работать, устал, сломался, – по-человечески понятно, двадцать один год в системе отпахал, всё время на оперативной работе, – уйди достойно. А то спрашивают как с начальника, а зарплату получаю замовскую. Не в этом, конечно, дело, не в полутора сотнях разницы, не в полковничьем потолке даже по более высокой должности. Дело в справедливости. Хорошо ещё до губернии не дошла история с побегом убийцы этого, как его… чёрт… ну не важно… Неделя прошла, тишина! Прокуратура-то наша доблестная почему молчит?»

Птицын глянул на Коваленко. Аккуратно подстриженный рыжий затылок того был непроницаем. Несмотря на нерабочее время, заместитель межрайпрокурора оделся официально: костюм, рубашка, галстук.

«Надо будет распить с ним бутылочку коньяку, – подумал замнач КМ. – Хотя он же из непьющих. Интересно, сам завязал или закодировался? Раньше, говорят, хорошо поддавал. Или на рыбалку пригласить? На Святое Озеро? Отношения, безусловно, налаживать с прокуратурой надо. Всё на их подписях завязано, все показатели. Прокурор новый, Олег Андреевич, человек лёгкий… Договориться с ним можно, но непосредственно с милицией работает Коваленко, а его на кривой козе не объедешь. Разве что раз, другой… Возведешь это в систему, возникнет серьёзный конфликт. Ни к чему. К тому же, новый прокурор впечатление временщика производит, которому здешнее прокурорство необходимо для дальнейшего роста. У них такая же система, как и у нас. Такой же дурдом! Нормальному человеку в большие начальники не пробиться».

Коваленко обернулся.

– Вадим Львович, как воспринято личным составом управления задержание Проскурина?

Тон был горделивым, зампрокурора явно ощущал личную заслугу во взятии с поличным взяточника.

– По большому счёту противно, Виктор Петрович. По одному негодяю люди будут делать выводы обо всех. В прикладном смысле мне по барабану. Он следователь, структура друга-ая…

«Мудак он, этот Проскурин, – продолжил про себя Птицын, – Он ещё бы прямо в кабинете у себя брал, и вывеску на дверь кабинета прибил: “Приём взяток с девяти до семнадцати”».

Случай со следователем заставил Птицына лишний раз проанализировать законность тех коммерческих проектов, в которых он участвовал. Чтобы ещё раз сказать себе: «Криминала в них нет». Прямого криминала…

– Виктор Петрович, – замнач КМ оживился. – Короткий анекдот в тему. На двери у врача объявление. «Доктор цветы и конфеты не пьёт».

Коваленко даже не хохотнул ради приличия.

– Вадим Львович, проверил оперативные дела в ОБЭПе[67]. Ничего путного по должностным нет. Что, в городе никто взяток не берёт? Те же врачи?

– Надо работать, – беспрекословно согласился Птицын.

Подъезжали к месту происшествия, за окном мелькали двухэтажные особняки. В большинстве – бесхитростные панельные, но встречались и крутые из розового кирпича, по типу средневековых замков, с башенками.

– Никогда в этом районе не приходилось бывать, – сказал Коваленко.

– Именуемом в народе «посёлком нищих», – продолжил Птицын. – Вот это под черепичной крышей депутата горсовета Завгородней хибарка. Следующий будет – директора Промбанка Буркова Льва Абрамовича. Это директора фирмы «Наяда ЛТД» Катаева. О, какие он стёкла вставил, внутрь не заглянешь… зеркальные… Это так, ерунда, хижина дяди Тома…

– Катаев, он, говорят, напрямую с ОПГ[68] связан? – перебил зампрокурора.

Птицын хмыкнул:

– Сергей Альбертович человек коммуникабельный. С половиной города контактирует. С нужной ему половиной… Такие люди с ним знаются, и не подумаешь.

Коваленко извернулся на своём переднем сиденье, глодал глазами собеседника, казалось, ухо у него торчком встало.