В понедельник дела не делаются - [166]
– Тогда в чём проблема? Выписывайся давай пошустрее от папы с мамой в общагу какую-нибудь. Механического завода хоть… Ты Кокурина Василь Фёдорыча знаешь? Ну зама генерального по быту? Не-ет? Давай я с ним сам поговорю. Да нет, меня это не затруднит! Вопрос-то с твоей анкетой – тьфу! Весной «Стройзаказчик» вторую «башню» на Коммунистической сдаёт.
Десять процентов, как полагается – городу…
– Я, собственно, не против. Только…
– Только времени на решение своих вопросов постоянно не хватает! – перебил Валентин Борисович. – Так нельзя, Саша!
Поверь мне, старому и лысому! Сам о себе не побеспокоишься, никто о тебе не подумает. Как в Писании? «Если не я за себя, то кто за меня?» Я тут с шефом твоим новым общался, с Олегом Андреевичем, он о тебе очень хорошо отзывается…
– М-м-м, – Кораблёв заёрзал от неловкости, взглянул на часы.
Оля, до этого не слушавшая разговор мужчин, вынула из уха наушник плейера и придвинулась вместе со стулом.
– Чего, Олечка, мне в их системе нравится, так это то, что перспективных мужиков у них до седых волос не морозят в исполнителях. На ролях «подай-принеси». Прикинь, дочур, Олег Андреевич в тридцать три года прокурор третьего в области города! А тебе сколько, Саша?
– В сентябре тридцать стукнуло… – Кораблёва разговор тяготил всё больше.
Чересчур много внимания уделялось его персоне, он к этому не привык. Но рассолодевший от выпитого, благостный Соболев настроился, судя по всему, на обстоятельный разговор. Саша почувствовал укол раздражения от бездействия подруги, которая и не пыталась прийти к нему на помощь.
Оля поставила на плиту чайник. Если бы не присутствие в столовой папы, «патер-фамилиаса», её бы в этот момент очень кстати можно было потрогать за тугую попку, идеально обтянутую джинсами.
«Половина девятого. В “Випе” сейчас по пятничным меркам самый сенокос, на свободный столик надеяться наивно».
– А вы, молодёжь, куда, кстати, собрались? В «Вип-клуб»? А у нас мамулька там сейчас с трудовым коллективом юбилей сотрудницы справляет!
Саша под влиянием времени и закуски почти полностью отрезвел. Только лёгкий кураж остался да приподнятый тонус.
С трудом он удерживался, чтобы не брякнуть: «Валентин Борисович, прошу руки вашей дочери!» Под хмельком, а понимал всё же, что это будет выглядеть неуместным ёрничеством. Тем более в отсутствии Ольгиной матери.
«Надо будет обставить всё по-людски. С цветами и с шампанским!»
А сперва ещё следовало у Оли принципиальное согласие получить.
В середине сентября девушка уступила Саше. Лёгкое разочарование навестило после этого события Кораблёва. Хоть слабенькая, но надежда у него всё-таки была, что она ни с кем не дружилась по-настоящему. Иначе какой смысл был целых четыре месяца его манежить?
«Ведь пять лет в столице очно проучилась! Из которых два курса – в общаге на Крымском Валу! Крым и рым, по идее, должна была пройти на валу этом самом!»
Впрочем, разочарованием назвать этот дискомфорт душевный было бы чересчур сильно. Та-ак, укольчик досады… двухсекундный. Саша мотивированно утешил себя тем, что природного темперамента у Оленьки хватало, а вот техники, а значит и искушённости – нет. Впрочем, ему приходилось встречать заслуженных артисток, претендовавших на звание народных, которые, имея в активе до полусотни партнёров, изображали из себя Дюймовочку.
Но Оля явно была не из таковских. Как говорится, присутствующие исключаются!
Отрадно, что после первой близости девушка не перестала его интересовать, как это случалось с ним часто, когда ловчий интерес оказывался удовлетворенным. Фантик яркий, блестящий – кажется, под ним должно скрываться что-нибудь необыкновенное, супер. А развернул, лизнул – такая же приторная развесная карамелька… «Клубника со сливками».
Душевно было Саше в оазисе «затерянного мира» Соболевых, под кремовым абажуром. Так бы и не уходил отсюда. На улице – ветер мокрой плёткой стегает. Собаку на улицу хороший хозяин в эту пору не выгонит.
Неожиданно обламываясь, он подумал: «Маштаков бы сейчас начал гундеть: “На какие, интересно, де-эньги все эти евроремонты, мебеля и бытовая техника?!”»
Весь последующий вечер, проведенный в ресторане, Саша демонстрировал хорошие манеры, за всё время не рассказал ни одного похабного анекдота, пил исключительно десертное вино и даже не смотрел в сторону других молодых красивых баб. В полночь, когда Олю утомила кабацкая атмосфера, Саша отвёз её домой. До чертиков нацеловавшись в машине, поняв, что на большее на нынешнем этапе Оленьку в подобных экстремальных условиях не сподвигнет, Саша проводил подругу до двери квартиры, в которой все давным-давно спали.
Потом он, как запрограммированный, вернулся в «Вип», выманил туда корешка своего лепшего Димана, с которым они с целеустремленным ожесточением и нарезались до поросячьего визга.
22
В понедельник в девять утра в кабинет группы по тяжким незван-неждан заявился старший следователь прокуратуры Боря Винниченко. При себе он имел бумагу, которая называлась «постановление о производстве обыска». В правом верхнем углу её красовалась мудрёная подпись межрайпрокурора, припечатанная гербовой печатью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
В Гейдельберге выстрелом в лицо убит мужчина. Через несколько дней происходит еще одно, очень похожее преступление. Подозрение падает на городского сумасшедшего по кличке Плазма, но он бесследно исчезает. У начальника отделения полиции «Гейдельберг-Центр» Зельтманна виновность Плазмы сомнений не вызывает, однако гаупткомиссару Тойеру не нравится это слишком очевидное решение. У него и его группы есть и другие версии. Выясняется, что оба убитых были любовниками одной и той же женщины, и вряд ли это можно счесть простым совпадением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Закон триады" продолжает серию романов о независимом и решительном инспекторе Чэне.Вместе с детективом американской полиции Кэтрин Рон он расследует исчезновение Вэнь Липин, муж которой находится в США. Связанный с китайской мафией, он является важной фигурой в деле о незаконной иммиграции, которым занимается американское правосудие. Сумеет ли Чэнь и его американская коллега опередить бандитов триады, которые охотятся за Вэнь?
