В погоне за зверем - [3]

Ветер задул чуть сильнее. Павел поднял голову и взглянул на небо.

— Главное, чтобы не пошел снег, — сказал он лайке, — а то этому волку удастся уйти от нас.

Но на небе не было ни облачка. Оно было синим и спокойным.

“Полная безмятежность”, — подумал Павел.

Волк бежал уже очень давно. Время, казалось, остановилось, и лишь дорога и накатывающая боль в правой лапе напоминали ему, что он еще жив.

Он только что сделал большой круг, стараясь запутать преследователя. На выполнение этого маневра у зверя ушло много сил и времени, но он знал, что человеку придется поломать голову, чтобы разобраться в его запутанных петлях. Но вот собака… Собака может учуять его.

Зверь прилег и принялся вылизывать рану. Он чувствовал привкус крови. Вяжущий, отдающий железом и в то же время свежий и пьянящий, как роса на летних цветах.

За время стоянки кровь прекратилась, и лапа стала болеть чуть меньше. Зверь поднялся и вновь взял добычу в зубы.

Нужно было идти. Волк снова побрел по бескрайней, покрытой снегом лесной дороге. Казалось, пути не будет конца. Вечный путь, постоянные скитания, охота, в которой ты сам можешь стать жертвой, были уделом всей его жизни и жизни его сородичей.

Снег нежно хрустел под мягкими теплыми валенками. И Павлу казалось, что он идет по мягкому снежному покрывалу. Одинокие кустарники, которые так редко встречал охотник, были тоже закутаны белоснежной бахромой. Тоненькие ветки с опавшими листьями мужественно держали лежащий на них снег. Эти одинокие заснеженные кустарники казались не настоящими, а лишь кусочками картины, нарисованной белыми красками.

Старые сосны стремились вверх. Их макушки были тоже все в снегу, и редкий ветерок, раскачивающий деревья, колыхал их ветви, отчего снег падал вниз. Снег летел очень быстро и с глухим звуком ударялся о снежный ковер, покрывавший землю. Эти падающие комки пугали пса, и каждый раз он испуганно поджимал уши и, поднимая голову, смотрел на хозяина. А Павел лишь усмехался, давая понять псу, что ничего страшного не произошло.

Идя по волчьим следам, Павел и пес забредали все дальше в лес. Неискушенный путник, прогуливающийся здесь вместе с ними, подумал бы, что лес не меняется. Но Павел знал, что это не так. Лес становился все гуще, сосны все ближе примыкали друг к другу, и все чаще встречались кустарники. От этого лес становился темнее, ведь солнцу было сложнее проникать через заснеженные кроны деревьев в эту дремучую чащу. А тех лучиков, которым удавалось это сделать, не хватало, и потому все здесь казалось не реальным, а каким-то черно-белым, как на старой кинопленке.

Неожиданно следы волка оборвались на поваленном дереве.

— Может, у нашего серого выросли крылья? — улыбнулся Павел. — Как думаешь, Байкал?

Пес недоуменно гавкнул.

— Вот и я не знаю, — сказал Павел.

Он медленно осмотрелся и увидел маленькое белое перышко. Оно колыхалось на ветке кустарника.

— А он хитер, — заметил Павел и подошел к кустам.

Следов волка он не обнаружил, но точно знал, что хищник был здесь. Охотник понял, что с поваленного дерева волк прыгнул в заросли, и снег, покрывавший кусты, осыпался, скрыв следы. Павел обошел кусты и увидел отпечатки волчьих лап.

— Еще как хитер, — повторил он. — Слышишь, Байкал, нам с тобой попался очень хитрый волк. Он чуть было не провел нас.

Пес залаял.

— Знаю, знаю. Рано или поздно ты бы все равно его учуял. Я в тебя верю, Байкал.

И они двинулись дальше по вновь найденным следам.

Холодало. Павел чувствовал, как его лицо покалывает легкий морозец. И он повыше натянул свой шарф, так, чтобы тот закрывал ему нос.

Вскоре человек и пес вышли к тому месту, где хищник останавливался и отдыхал возле сосны. Об этот свидетельствовал отпечаток волчьего тела на снегу.

— Видать, бедняге совсем тяжко, — сказал Павел.

Пес с интересом обнюхивал волчье лежбище.

— Ладно, пошли дальше.

Пес бросил свое занятие и побежал вперед. Человек пошел вслед за ним, внимательно разглядывая волчьи следы. Они немного изменились. Капли крови пропали.

“А он не терял зря времени, — подумал человек. — Видать, рану зализывал. Наверное, и сил набрался”.

Павел посмотрел на небо. Оно было безоблачным и спокойным. Солнечные лучи проникали сквозь ветви и падали ему на лицо. День был в разгаре.

Наконец человек вновь остановился и сказал:

— Отдохнем.

Павел приставил ружье к сосне и снял котомку. Он выбрал хорошее место для стоянки. Здесь посреди леса возвышался холмик, за которым можно было спрятаться от ветра. Человек извлек из котомки топорик, старый, но острый. Он достался Павлу еще от отца и был дорог как память.

Нарубив веток, охотник вырыл в снегу ямку. В старом ельнике нашел высохшую прошлогоднюю траву. На дно ямки бросил ветки потолще, а поверх веток накидал сухую траву, тоненькие прутики и бумагу, которая всегда была при нем. На промерзшие ветки пришлось истратить не одну спичку. Костер, наконец, разгорелся, и Павел принялся отогревать руки.

Пес передними лапами уперся в сосну неподалеку и, глядя вверх, громко лаял. Человек посмотрел на дерево и увидел там серую белку. Она сидела на ветке и, испуганно прижав голову, смотрела на пса.

— Отстань от белки, Байкал, — сказал Павел. — Иди лучше, погрейся.