В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы - [27]

Как писал комиссар П.А. Кобозев: «Моряки на дутовском фронте явились красталлизационным ядром… как только масса к этому основному ядру примкнула, наша победа над дутовщиной была обеспечена». После победы имели место и террор. В Оренбурге в превентивных целях победители арестовали около ста казачьих офицеров, десятая часть которых без предъявления обвинений была расстреляна. Хотя дутовцы, к этому времени только решали, расстреливать ли им двух захваченных матросов-разведчиков.

На этом революционная миссия балтийских матросов на Урале зимой 19171918 годов завершилась. После непродолжительного отдыха в Оренбурге, который, по обыкновению, сопровождался пьянством и грабежами, Северный летучий отряд был отозван в Петроград.

Однако часть Северного летучего отряда под командой комиссара Северного района России и Западной Сибири М.А. Запкуса, в Петроград не вернулась, а двинулась дальше в сторону Тюмени. Прибыв в Тюмень во второй половине февраля, комиссар Северного района Европейской России и Западной Сибири начал утверждать там твердый, но справедливый Советский режим. Начальник Тюменской уголовной милиции Н.Н. Кислицкий успел составить рапорт «Об обстоятельствах захвата власти в Тюмени большевиками 27 февраля нового стиля в 10 часов утра». «Самого Кислицкого, – дописали в рапорте его подчиненные, – сразу же увели на станцию Тюмень в карательный отряд известного палача Запкуса». Приказом № 1 М.А. Запкус объявил о введении с 4 часов дня 28 февраля 1918 года военного положения в Тюмени. Пункт десятый приказа гласил: «Все лица, замешанные в подстрекательстве к погромам, в агитации против существующей рабоче-крестьянской власти, будут без дальнейших разговоров и рассуждений в два счета на глазах всех уничтожаться». Приказом № 4 М.А. Запкус наложил контрибуцию в размере двух миллионов рублей на капиталистов Тюмени. Причем один миллион должен быть внесен 4 марта и один миллион – 6 марта. В приказе отмечалось: «Половина контрибуции пойдет на содержание отряда, а другая половина – в распоряжение Совета рабочих и солдатских депутатов Тюмени».

Очевидец событий Г.А. Дружинин вспоминал: «Возвращаясь из депо, я увидел на станции около водонапорной башни группу людей. Тут же на запасном пути стоял поезд, состоящий из пассажирских вагонов: это был штаб матросов во главе с Запкусом (видимо, латыш или еврей). Этот отряд занимался сбором контрибуции с купцов Плотникова, Гусевой, Колокольникова и других. При проведении обысков адъютант Запкуса Андреев из квартиры Колокольникова присвоил золотые часы. Запкус узнал об этом от матросов. Вот этот Андреев и стоял у башни, а Запкус докладывал матросам и собравшимся зевакам, вроде меня, о случившемся. Тут же самолично у нас на глазах он расстрелял своего адъютанта. Тогда я сразу поверил в справедливость и вечность этой новой власти».

Финансовая комиссия Тюменского совета рабочих и солдатских депутатов по требованию матросов наложила на тюменскую буржуазию еще одну контрибуцию в размере 600 000 рублей, при этом половину взыскала наличными, а другую половину перечислила на текущий счет городского Совета. Может, это совпадение, но в протоколе Вятского исполкома от 29 марта 1918 года записано: «Слушали: заявление Летучего отряда о выдаче вознаграждения в сумме 600 000 рублей. Постановили: удовлетворить просьбу Летучего отряда».

Таким образом, получается, что революционные матросы устанавливали в Сибири на местах Советскую власть за деньги, да еще по определенной таксе. При этом, матросы были полностью бесконтрольны, а единственным обоснованием их вседозволенности была их революционная ненависть к «буржуям».

Тюменский историк А.А. Кононенко предположил, что «Запкус имел весьма значительную поддержку и могущественных покровителей на самом верху большевистского руководства в Петрограде, направивших его на сбор ценностей и продовольствия». Как сейчас стало известно, Запкус «попался в каких-то нечистых делах и очутился в тюрьме. Отряд распался…». Дальнейшая судьба всесильного комиссара М.А. Запкуса неизвестна, как неизвестна и судьба бывших с ним матросов.

Что касается основной части Северного летучего отряда, то возвращаясь с ним в Петроград С.Д. Павлов, отправил по дороге П.Е. Дыбенко две телеграммы: «Петроград. Народному комиссару Дыбенко. Центробалт. После славных боев, измученные физически, но крепкие духом матросы возвращаются в свою родную стихию. Командующий Оренбургского фронта Павлов. Начальник штаба Смородин», «Петроград. Морское министерство. Народному комиссару Дыбенко. Всех товарищей, павших в славных боях смертью храбрых, везу с собой. Озаботься приисканием места их похорон. Извести Центробалт. Павлов».

Погибшие на Оренбургском фронте матросы были торжественно похоронены в Петрограде на Марсовом поле.

Сам же Северный летучий отряд, по прибытии в Петроград, был переформирован, доукомплектован и отправлен под Нарву воевать с немцами, под началом П.Е. Дыбенко и С.Д. Павлова. Победных лавров там матросы не снискали. В первом же бою они были разбиты и бежали, оголив фронт.

Подробно участие революционных матросов в боях под Нарвой в феврале-марте 1918 года описано в книге В.Шигина «Матросская диктатура» (Издательство «Вече», 2018 г.).