В гольцах светает - [65]
— Точно так, ваше благородие.
Исправник вздохнул с облегчением.
— По возвращении осведомлю господина крестьянского начальника о твоих способностях и стараниях. — Салогуб ласково посмотрел на писаря: «Непостижимо! Как, братец, Пчелка пронюхал о моих сугубо личных мыслях? Зело неплохой стратег, мошенник. Его сиятельство, смею доложить, греет свои ручки через его посредство!»
— Передай его сиятельству нижайший поклон, братец...
— Премного благодарственны вашему благородию, — поклонился Шмель. Он выпрямился, метнул взгляд на Гасана, поймав глазами массивные часы, нацепленные на грудь, ухмыльнулся.
Гасан, расценив его улыбку по-своему, надулся, громко распорядился:
— Агаша! У Шмелишки пересохло горло! Ха!
Шмель молча раскланялся и без дальнейших слов выскользнул на кухню. Он покрутился около столика, уселся так, что «комната» оказалась перед глазами. Таким образом занавеска стала для него вроде экраном, воспроизводящим все, что там происходило. Неслышно ступая по мягким шкурам, к нему подошла Агния Кирилловна, поставила на стол графинчик со спиртом, стаканчик, тарелку с солеными груздочками.
— Премного благодарственны, Агния Кирилловна, стало быть, за ваше гостеприимство. И вашему супругу Козьме Елифстафьевичу тоже, стало быть, мое уважение, — Шмель с удовольствием потер длинные пальцы.
— Кушайте на здоровье, Евстигней Вахромеич, — радушно ответила хозяйка.
Она ушла, но вскоре вернулась, поставила перед писарем миску с тушеной олениной, тарелку с отварным языком.
— Кушайте на доброе здоровье, Евстигней Вахромеич.
— Премного благодарственны, — ответил Шмель. Опрокинув стаканчик в рот, занюхал пряным груздочком, налил другой.
На занавеске отражалась внушительная фигура Гасана. Он стоял на ногах и протягивал стаканчик исправнику. Гремел его голос:
— Гасан и губинатр делают то, что нужно царю! Губинатр не должен обижать Гасана.
— Не могу, Козьма Елифстафьевич, — довольно вежливо, но твердо отказывался Салогуб. — Вот если б стаканчик напитка, который я отведал у отца Нифонта!
— Ха! Питье Нифошки! Его достойно лакать женщине!
— Оно изгоняет недуг, Козьма Елифстафьевич. Это питье употреблять положено самим богом.
— Агаша, тащи сюда напиток Нифошки, которым ты полоскаешь желудок перед едой. Сам губинатр просит его!
Салогуб энергично пошевелил усами, должно быть не очень довольный выражением старшины.
Агния Кирилловна прошла мимо Шмеля с пузатой темной бутылкой под сургучной печатью.
— Вот от этого напитка я не откажусь. Нет. Благодарствую, Агния Кирилловна. Благодарствую...
— Кушайте, пожалуйста, — смущенно ответила хозяйка.
— Питье Нифошки! От него кровь не бегает быстрее. Его достойно пить в самые жаркие дни,— заметил Гасан, наполняя стаканчик исправника.
— Это зелье, старшина, полезно, — возразил Салогуб, отхлебывая ликер. — Любопытно, откуда оно появилось в ваших краях.
— У Гасана есть все!..
Агния Кирилловна снова прошла мимо Шмеля, который пригубливал третью или четвертую рюмку. Она несла целый ворох тарелочек с холодными закусками.
— Агния Кирилловна... Агочка, — неверным языком пролепетал Шмель.
— Сейчас, Евстигней Вахромеич. Подождите минуточку, — ответила она и скрылась за голубой ширмой.
Шмель подслеповато уставился на занавеску, рыгая и что-то жарко нашептывая. Агния Кирилловна расставляла перед исправником закуски, радушно приговаривала:
— Не желаете ли соленых груздочков? Откушайте маслят в маринаде. Ленок в соусе. А вот заливной язык. Отведайте земляничного варенья...
— Да вы волшебница, дорогая Агния Кирилловна! — восклицал Салогуб, нежно целуя белую руку хозяйки.
— Агаша — большой шаман, и дочь ее стала такой же. Однако Гасан любит набить желудок теплой печенкой...
— А где ваша прелестнейшая дочка, дорогая Агния Кирилловна? — спросил исправник, щекоча усами руку хозяйки.
— Вера ушла на берег... на игры, — волнуясь ответила та.
— Дочь Гасана скоро станет равной князю!
— Она так же очаровательна, как и вы, дорогая Агния Кирилловна.
То ли исправник слишком нежно лобызал ее руку, то ли его слова и обхождение растревожили ее, только Агния Кирилловна вышла, вернее, выбежала из «комнаты» помолодевшей. Глаза ее блестели, на щеках рдел румянец. Шмель смотрел на нее посоловевшими глазами, тихо ворковал.
— Агния Кирилловна, Агочка...
— Что для вас, Евстигней Вахромеич... Груздочков добавить или маслят? — сдерживая волнение, спрашивала Агния Кирилловна, своей близостью распаляя Шмеля.
— Агния Кирилловна, Агочка. Пальчики, стало быть, оближешь... Наше сердце самое что ни на есть влюбленное...
Шмель, изловчившись, приложился губами к ее полной руке.
— Что вы, Евстигней Вахромеич, — испуганно отступила Агния Кирилловна. — Разве это дозволено?! — шепнула она, опасливо косясь на занавеску.
— Агочка, — жарко бормотал Шмель, — вы... Вы есть самая что ни на есть изюминка... А ихнее благородие есть кот. Ихнее благородие... Он всех нас и тебя, Агочка... как мышат — ам, и нету, стало быть...
— Тише, Евстигней Вахромеич. Ради бога, — испуганно взмахнула рукой Агния Кирилловна, зажимая ладонью рот Шмеля. Он слюнявил ее горячую, чуть влажную руку и что-то бормотал.
Вдруг Агния Кирилловна отшатнулась, Шмель подслеповато оглянулся.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.