В глубь фантастического. Отраженные камни - [66]

Сикоморы

С. 1б9- «..Хотя такое бывает».

Я имею в виду, в частности, фикусы, которые в очевидном самолюбовании срастаются если не ветвями, то по крайней мере воздушными корнями: эти жесткие, выпрямленные, покрытые корой и листвой корни не отличить от настоящих ветвей. В этом отношении особенно впечатляют фикусы сквера Лапа в Рио-де-Жанейро. В эссе «Деревья Лапа» я пытался их описать и выразить отвращение, внушаемое подобными противоестественными союзами («Обман поэзии»: «Les impostures de lapoesie», 1945. P. 15–21). Омерзение и ужас вызывает этот безудержный блуд распутных растений, этот возврат хаоса.

С. 169. «Сам Данте…»; ни Данте, ни Сад. Кажется, только у Марианны Андро родился замысел срастить плоть двух ладоней, правда, имеются в виду обе руки одного истязуемого (MarianneAndreau. Lumiere d’epou-vante. Paris, 1955).

С. 174. «..И завлечь его в роковую сеть…».

Идея поимки звезд — очень древняя. Феокрит посвятил одну из «Идиллий» фессалийским волшебницам, которые заманивали луну в колодец и удерживали ее там на привязи все время, пока они колдовали. Хашим ибн Хаким аль-Муканна, Закрытый Покрывалом, хорасанский пророк VIII века, в течение двух месяцев каждый вечер вызывал из колодца светящийся шар, подобный луне, который поднимался и, достигнув определенной высоты, возвращался в исходную позицию («Таджарибас-Салаф», перевод на персидский яз. аль-Фахури, с. 121). Хашима считают лжецом: ортодоксальная традиция недвусмысленно дает понять, что так называемое чудо сводится к ловкому фокусу.

Поддельные знаки

Этот текст, как и некоторые другие из написанных мной и в еще большей степени, чем предыдущие, имеет целью напомнить, что между творениями природы и человека, который представляет собой часть природы, нет коренной разницы и, во всяком случае, больше сходства, чем принято думать. Впрочем, то, что человек составляет часть вселенной, — банальность, чтобы не сказать: вещь самоочевидная. Более трудным оказывается принять крайние последствия этого, простые и настоятельные констатации, которые род человеческий в силу гордыни нередко предпочитает забывать или игнорировать.

С. 198. «..Изображены Фу-си и Нюй-ва».

Речь идет об отпечатке с одного из рельефов, открытых в провинции Шаньдун экспедицией Шаванна[120]. Он воспроизведен в «Китайской цивилизации» Марселя Гране (Marcel Granet, «La civilisation chinoise», Paris, 1929, Planche I). Его датируют II веком н. э. Примерно шесть столетий спустя Сыма Чжэнь[121], желая отодвинуть в глубь веков хронологию Китая, придумал предпослать Пяти Императорам трех первовластителей. Он разделил легендарную чету Фу-си и Нюй-ва и даже сделал последнюю мужчиной, последователем Фу-си, не заботясь о том, что «Нюй» означает «женщина»[122]. Он поступил бы разумнее, объединив их в одно существо — гермафродита. Это действительно была неразделимая пара — брат и сестра, рожденные одной матерью, изобретатели брака и, быть может, самодостаточной сексуальности.

Великий Юй, проходя под землей, встретился с Фу-си близ Ворот Дракона в массиве Хуаинь, изобилующем минералами и металлами, которые рассматривались как величайшее чудо. Гробница Нюй-ва, согласно преданию, находится недалеко от порога на реке Дун-хэ, то есть в том же районе.

Циркуль и угольник символизируют благоприятное устроение природы и совокупность действенных институтов. Циркуль, воплощение кривой, имеет отношение к женщине и является атрибутом Нюй-ва; угольник, составленный из прямых, относится к мужчине: это эмблема Фу-си. Однако Небо, считавшееся круглым, отождествляется с мужским началом, а Земля — квадратная — с женским (Marcel Granet. Dances et légendes de la Chine ancienne. Paris, 1926. T. И. P. 498, n. 2).

Речь идет, таким образом, о перекрестном обмене качествами, призванном подчеркнуть либо то, что угольник и циркуль взаимо дополнительны и неразлучны по примеру Фу-си и Нюй-ва, либо то, что Земля, хотя (или потому что) она квадратная, нуждается в циркуле, а Небо, хотя (или потому что) оно круглое, требует ортогонального инструмента.

Супруги вдобавок изобрели музыкальные инструменты: Фу-си — 25- или 35-струнные гусли (прямоуольные), а Нюй-ва — шэн, своего рода портативный органчик из 13 или 19 трубок, крепящихся на корпусе из бутылочной тыквы (округлой формы) (Сыма Чжэнь, «Основные записи о трех властителях» — Se-Ма Tcheng, «Annales des Trois Souverains», in: Se-ma Ts’ien, «Mémoires historiques de la Chine», trad. Chavanne, 2-e éd., Paris, 1967. T. I. P. 8–10).

Предполагаю, что на Западе сочетание угольника и циркуля, к которым скоро добавился отвес, никак не связано с этой далекой мифологией, долгое время остававшейся неизвестной. Скорее оно ее подтверждает, как будто указывая, что согласно необходимым для рода человеческого представлениям, любой памятник, если не любая упорядоченность и регулярность, строится на основе прямого угла и круга. Во всяком случае, человек охотно признает в них собственное изобретение.

Однако круг и прямой угол существовали в природе до человека, как и равносторонний треугольник, совершенные полиэдры, логарифмическая спираль и многие другие фигуры: он заново открыл их геометрию и научился их строить. Вот почему я вздрогнул, когда в толще древнего камня распознал призрак элементарных орудий, доставивших человеку славу строителя. Я был не менее взволнован тем, что в рельефах из Шаньдуна они получили раннее космическое освящение. Меня так радуют знаки, подтверждающие, как мне кажется, тот факт, что человек — продолжение природы, даже когда он воображает, будто отстоит от нее дальше всего, и кичится тем, что спорит с ней.